Лист на холсте, или Улиточьи рожки

В среду Элоиза работала — срок сдачи очередной справки истекал. Она даже не сразу сообразила, что в приёмной что-то происходит — там шуршали и шушукались. Потом долетел возглас:

— Ну пожалуйста, брат Франциск, мне нужно на два слова!

Ей показалось, что это голос Октавио. Стало интересно — что там? Она встала и открыла дверь.

Действительно, в приёмной стоял Октавио.

— О, донна Эла, вы очень удачно вышли, у меня для вас послание, — сообщил молодой человек. — А брат Франциск говорит, что вы ни в какую не принимаете и вообще у вас работа.

— Всё так и есть, он говорит верно. Какое ещё послание? — нахмурилась она, не понимая.

— Вот, возьмите, — Октавио извлёк из кармана пиджака маленький запечатанный конверт, на котором ничего не было написано.

— От кого? — она продолжала хмуриться.

— Как это — от кого? — он непонимающе на неё уставился. — Увидите! — и выглядит при этом так, что даже просто задаться вопросом — от кого он мог притащить это письмо — уже является преступлением.

— Ах, так, — она непроизвольно улыбнулась и вскрыла конверт.

«Сердце моё, жду вас в городе через час. Октавио знает, в каком именно месте, он вас проводит. Рекомендую обувь без шпилек:)»

И всё! Ни «здравствуйте», ни объяснений, ничего.

Сначала Элоиза даже разозлилась — что за ерунда, неужели не мог позвонить и объяснить? А потом мозг сам начал соображать — как раскидать оставшуюся на сегодня работу.

— Он дал мне это лично в руки, если что, — улыбнулся Октавио.

— Вы знаете, о каком месте идёт речь? — спросила она.

— Конечно, — он сиял, как серебряный кувшин.

— Это далеко?

— С полчаса добираться.

— Но здесь не указано время? — вдруг поняла она.

— Это не нужно. Отсчет времени начинается от момента получения вами письма.

— Какая таинственность, — заметила она. — Хорошо. Брат Франциск, видимо, я сейчас вас оставлю, — она картинно вздохнула. — Видимо, меня будут спрашивать, и если вдруг — то я вышла, вы не знаете, куда, и скоро вернусь. Я в самом деле вернусь, но сегодня до ночи или завтра пораньше — я пока не знаю.

Октавио стоял рядом и выражал безмолвное одобрение.

— Я понял, госпожа де Шатийон, — кивнул брат Франциск. — А что говорить нашим сотрудникам?

— То же самое, — припечатала Элоиза.

Они договорились встретиться внизу через четверть часа. Пришлось очень быстро переодеваться — офисный костюм остался валяться на стуле в гардеробной, а камеи — кучкой на комоде. Джинсы, рубашка, туфли на шнурках, тёмные очки, жемчуг из волос вытащить, сумку взять. Можно идти.

Октавио уже ждал её, рядом стоял его потрепанный скутер.

— Вы не расстроитесь, если мы поедем вот так? — спросил он.

— Нет, наверное, а это необходимо? На машине нельзя? — нахмурилась Элоиза.

— Увы, — он виновато наклонил голову. — Туда, куда мы едем, на машине как у вас никто не ездит. И даже на крутом байке как у дона Лодовико не ездят.

— Куда это мы едем? — она продолжала хмуриться.

— Увидите, — он радостно улыбнулся. — Там хорошо, и там нас уже ждут. Прошу вас.

Не оставалось ничего кроме как сесть ему за спину. Ворота открылись, дежурные помахали им на прощание.

Дорога и вправду заняла полчаса. Неширокая улочка, маленькая пиццерия. Октавио не успел ещё остановиться, как на пороге появился Себастьен, тоже выглядящий крайне неформально. Что за конспирация опять?

Впрочем, ему было наплевать на всю конспирацию этого мира. Октавио остановился как раз у ступенек, а монсеньор герцог подошёл, снял её с сиденья и поцеловал. До темноты в глазах.

Очень лёгкий запах его обычного парфюма смешался где-то в её голове со вкусом крепкого кофе с кончика языка. И всё, прощай, реальность!

Когда её взгляд снова сфокусировался, она решительно не знала, что делать — радоваться встрече или ворчливо шипеть. Впрочем, химия организма вкупе с его неодолимым магнетизмом победили — она улыбнулась. Но не без ехидства, конечно.

— Вы сошли с ума, монсеньор?

— Почему это вы так считаете, экселенца? — он по-прежнему крепко прижимал её к себе.

— Потому что вздумали целоваться посреди улицы, конечно же.

— Дорогая госпожа де Шатийон, я, как честный человек, готов жениться на вас хоть сейчас, — подмигнул он. — Мы можем зайти в Санта-Мария-Маджоре, здесь недалеко, а можем вечером обратиться хоть к Варфоломею, хоть к Шарлю, думаю, они не откажут в такой малости, — его глаза так и искрились от радости. — А ещё я вас долго не видел, не касался, не чувствовал так близко, — он ещё раз поцеловал её, а потом повёл внутрь, придерживая за плечи.

Внутри было темновато, пришлось подстроить зрение.

Если столики, стоящие ближе ко входу, были заняты лишь отчасти, то в дальнем углу кипела жизнь. Там Элоиза увидела Ланцо за ноутбуком, вокруг него толпились разные знакомые лица, включая Марко Массари, Гвидо Форте и Гаэтано Манфреди.

— А где дон Лодовико? — удивилась она, не увидев названное лицо.

— Остался дома на хозяйстве вместе с господином Дзани, — пояснил Себастьен. — Проходите, располагайтесь. Сейчас расскажем вам, что мы здесь делаем.

— Пьёте кофе, как я поняла, — хмыкнула она. — Причём вы — обычным образом, то есть крепче крепкого и без всего.