Лист на холсте, или Улиточьи рожки

— Эй, не отвлекайтесь! Сейчас меня интересует картина, — сварливо сказал Варфоломей. — Давайте поступим так: я начну рассказывать историю, а наш гость дополнит те моменты, которые он явно знает, а я — нет. Итак, полтора месяца назад на реставрацию поступила картина. Она была куплена у, — он сверился с данными в папке, — некоего господина Лапьера, копии его удостоверения личности и ещё каких-то документов есть, разберётесь потом, — он, не глядя, кивнул в сторону Лодовико. — Купили картину в коллекцию музея, а деньги по воле дарителя поступили в благотворительный фонд, делами которого занимается сами знаете кто. Правда, там есть и другие сотрудники, у которых, в целом, с головой получше, и считать они умеют, и я не знаю, почему эти замечательные люди не присмотрелись повнимательнее к такой странной благотворительности. Но вопросы о благотворительном фонде предлагаю обсудить в другом месте и другой компанией. Сейчас нам важно то, что у нас есть картина, она находится в реставрационной мастерской, и, скорее всего, не выйдет оттуда в ближайшие несколько месяцев. А вот теперь, господин Скаполи, расскажите нам об этой картине.

Скаполи скривился.

— Ладно, что уж. Меня попросил разобраться в этой истории господин Мариано, он в самом деле ко мне уже обращался с некоторыми сомнительными вопросами, и мне удавалось их разрешать. Поэтому я не усомнился ни разу и ни в чём, когда он попросил узнать о купленной для музейной коллекции картине, он подозревал, что это подделка. Он рассказал мне историю картины — она около ста лет назад была куплена тогдашним банкиром Лораном. Он баловался коллекционированием живописи, и этот святой Себастьяно был самым ценным предметом в его коллекции. Старый пень на картину только что не молился, и в завещании написал, что оставляет-то её старшему сыну, но если сын не будет заботиться о ней надлежащим образом, то она отойдёт следующему по старшинству сыну и его детям. Описание надлежащих условий приложено к завещанию. А сыновей было четверо — не баран чихнул, сами понимаете. И у всех дети и прочие потомки. До сих пор четыре ветви семьи косо смотрят друг на друга, из-за этой картины в том числе. Господин Лоран, который нынешний владелец, подозревает, что картину подменили, у него в доме висит тщательно выполненная копия, а оригинал исчез. Господин Лоран выяснял, где и как можно было тайком продать картину, и в процессе поисков познакомился с господином Мариано. А господин Мариано обещал помочь. Мне поставили следующую задачу — узнать, попала ли картина к реставраторам кардинала д’Эпиналя, и что они про эту картину думают относительно её подлинности.

— А более простым способом это никак нельзя было сделать? — пробормотал озадаченный Марни. — Ну там прийти через главный вход, постучаться, представиться, попросить проводить к реставраторам и задать этот самый вопрос?

— Но я ведь до сих пор не знаю, что там с картиной. В смысле — настоящая она или нет. А вдруг вся комбинация была задумана для того, чтобы перепродать эту картину куда-нибудь ещё? После ваших реставраторов у неё будет безупречная репутация, что бы там с ней не происходило на самом деле!

— Сын мой, мне приятно то невольное уважение к моей работе, которое сквозит в каждом твоём слове, — кивнул Варфоломей. — Честно признаюсь — у меня не было повода присмотреться к этой картине подробнее, чем к любой другой. Но теперь я это сделаю. И сделаю намного тщательнее, чем делаю обычно. Приглашу частным образом пару дополнительных экспертов, кроме наших, пусть тоже посмотрят. Мне на это потребуется неделя. Быстрее не управлюсь.

— У тебя будет неделя, — кивнул Себастьен. — Но у меня есть ещё один вопрос: кто такая Эмма?

— А, Эмма. Это, так сказать, представитель заказчика. Молодая жена старого мужа. Лоран отправил её со мной как человека, который видел оригинал картины. Я не понял, почему она вчера сбежала в аэропорт, она должна была оставаться в Риме до конца недели.

— Ладно, разберёмся, — Себастьен встал. — Господин Скаполи, я приношу вам свои извинения, но я не могу сейчас отпустить вас наружу. Вы останетесь здесь, во дворце. За вами будут присматривать, но в целом, если вы не вытворите ничего неподобающего, вашу свободу ограничивать не будут. Исключений два — не покидать стен дворца и никаких средств связи с внешним миром.

— Боюсь, моё мнение не имеет сейчас веса, — пожал плечами Скаполи.

— Правильно.

— Но постойте, я должен сообщить о себе хотя бы господину Мариано!

— Обойдётся господин Мариано, — отрезал Себастьен. — И без вас, и без информации.

18. Мнения экспертов