Листок посреди моря. Как живут современные киприоты

Молодых сопровождают родные, друзья, и, конечно, тут же крутится масса всякой ребятни. При этом мальчики часто в таких же костюмах, как жених, а девочки, как я уже писала, – в белых платьях и коронах на голове, в точности повторяющих наряд невесты.

Зал церкви украшен белыми муслиновыми лентами – вдоль и по краям рядов, а также букетами белых роз.

Церковь внутри великолепна. Блеск золота, яркий свет богатых люстр, пышный иконостас – все это создает особую торжественность и величавость. Начинается обряд венчания. Священник читает напутственную молитву. Очень громко и очень долго. Троекратно целует жениха, потом невесту. Наконец: «Благослови их, Господи! Аллилуйя!» И тут же вступает мужской хор, он производит на меня глубокое впечатление. Сильные голоса, то разделяясь на партии – басы, тенора, баритоны, то соединяясь, образуют мощное, слитное песнопение. Торжественные звуки, усиленные каменными стенами храма, уходят высоко под купол, а потом эхом возвращаются обратно.

Жених и невеста обходят иконы, прикладываясь к ним губами, и останавливаются в стороне для поздравлений. Порядок поздравителей заранее определен. Сначала – отцы и матери, потом – бабушки и дедушки, за ними – братья и сестры, другая родня, дружки и подружки, а потом – все остальные. Величавая старуха – благородная седина над строгим профилем – торжественно целует невесту в лоб, в одну щеку, потом в другую. А затем веселая подружка – высветленные кудряшки, коротенькое мини-платьице – в порыве кидается целовать сразу все лицо девушки, смазывая дорогую косметику.

Молодые выходят из церкви на ковровую дорожку. И тут наступает самая трогательная часть ритуала. Дети осыпают жениха и невесту лепестками роз, звонко поздравляют, желают счастья.

Вокруг куча фотокамер. Жених и невеста, и вместе, и поодиночке, радостно позируют. Вспомнив недавний свой опыт в Швеции, где съемка была для меня большой проблемой (молодые люди не хотели фотографироваться), я с опаской приблизилась к новобрачным. Однако, едва завидев мою камеру, они спросили: «С какой стороны вам удобнее снимать? Скажите, как нам лучше встать», – и с большой охотой принялись мне позировать.

Брак

Я знакома с несколькими киприотскими семьями; в некоторых домах бывала по нескольку раз. Впечатлений накопилось много. Но, пожалуй, самые сильные – от двух браков.

Начну с супругов Хриссо и Неофидиса Кириаку, потому что мне показалось, что отношения между ними близки к идеальным. Тут, правда, важно поточнее определить, что я имею в виду под словом «идеальные». Я бы сказала так: это гармония, выраженная в согласии.

О Хриссо я уже немного писала – как она помогает Детскому парламенту. Можно было бы предположить, что на домашнюю жизнь у нее времени не остается. Но это не так.

– Хриссо, семья ведь требует стольких забот – дом, хозяйство, муж, трое детей… Вы же, наверное, чувствуете постоянную усталость от такого «двойного» рабочего дня? – спрашиваю я.

– Совсем наоборот, – отвечает она. – Дома я отдыхаю от дел рабочих и общественных, с удовольствием переключаюсь на заботы домашние. А здесь я получаю заряд на всю рабочую неделю.

У нее чудесное лицо: в его чертах спокойствие и приветливость. Такими художники обычно видят своих возлюбленных, которых они невольно идеализируют.

Подстать ей и Неофидис. Крепкий, мужественный и при этом какой-то очень открытый. Впрочем, открыты и искренни оба. Они без стеснения рассказывают о своих проблемах. Например, о болезнях. У нее, такой здоровой на вид, оказывается, диабет, у него – аллергия. Они носят металлические браслеты: по закону Кипра, такие медицинские браслеты следует носить всем хроническим больным, на случай внезапного приступа. Эти-то браслеты их и познакомили.

Они тогда учились в Афинах – он на электрика, она на учителя. Он сразу обратил на нее внимание.

– Почему? – интересуюсь я.

– А у нее и тогда было такое же лицо – ясное и открытое, – объясняет он. – Вообще-то я больших сложностей при знакомстве с девушками не испытывал, новые знакомства заводил легко и без стеснения. А тут вдруг оробел. Она показалась мне прекрасной, недоступной. И я не знал, как к ней подойти. Внимания она на меня не обращала.

– Обращала-обращала, – смеется Хриссо. – Как тут не обратить, если куда ни пойдешь – всюду эти глаза.

– Влюбленные?

– Скорее заинтересованные.

– А вам-то он как?

– Да так, не очень, если по правде. Он тогда носил длинные волосы и походил то ли на эстрадного певца, то ли на фана какой-нибудь поп-группы. В общем, что-то не вполне серьезное.

– Неофидис, вас такое отсутствие внимания не отпугнуло?

– Нет, скорее вызвало азарт. И я решил, что познакомлюсь, а там будь что будет. Однажды подошел к ней на улице: «Девушка, а у вас от чего браслет?» – «От диабета». – «А у меня, посмотрите, такой же, только от аллергии». Так мы и познакомились.

– И после первой же беседы, – вспоминает Хриссо, – мне стало понятно: это хороший парень. И честный. Он говорит то, что думает. Он не умеет хитрить.