Листы имажиниста (сборник)

Мне тридцать с лишком лет и дорог
Мне каждый сорванный привет.
Ведь всем смешно, когда под сорок
Идут встречать весной рассвет.

Или когда снимают шляпу,

Как пред иконой, пред цветком,
Иль кошке промывают лапу
С вдруг воспаленным коготком.

Чем ближе старость, тем сильнее

Мы копим в сердце мусор дней,
Тем легче мы кряхтя пьянеем
От одного глотка ночей.

И думы, как жулье, крадутся

По переулкам мозга в ночь.
Коль хочешь встать, так не проснуться,
А хочешь спать, заснуть невмочь.

Я вижу предзнаменованья,

Я понимаю пульса стук,
Бессонниц северных сиянье
И горьковатый вкус во рту.

Глазами стыну на портрете

Твоем всё чаще, чаще, мать,
Как бы боясь, что, в небе встретясь,
Смогу тебя я не узнать!

Мне тридцать с лишком лет.

Так, значит,
Еще могу не много жить.
Пока жена меня оплачет
Пред тем, как навсегда забыть!

В сердцах у жен изменчив климат,

Цвести желает красота.
Еще слезою глаз их вымыт,
Уж ищут новых уст уста.

Я каждый раз легко, с улыбкой,

Твою любовь услышать рад,
Но непоправленной ошибкой
Слова о верности звучат.

Судьбе к чему противоречить?

Ведь оба мы должны узнать,
Что вечность – миг недолгой встречи,
Не возвращающейся вспять!

Так будем жить, пока спокойней,

Пока так беспокойна страсть!
Ведь не такой я вор-разбойник,
Чтоб смертью радость всю украсть.

Жена, внимай броженью музык

И визгу радостей земных.
Простор полей, о, как он узок
Перед простором глаз твоих!

Свои роняй, как зерна, взоры

И явью числи свежий бред!
Мне тридцать с лишком лет и дорог
Мне каждый сорванный привет.

3 января 1926

Головокружение душ