Лисы округа Хансон

Харин мотает головой, чувствуя, как с ресниц капает слеза и тут же высыхает под палящим летним солнцем. Сезон дождей миновал, теперь жар норовит сжечь все посевы, которые молодой король Ли Хон бережно возводит в полях своей восставшей из пепла страны. Харин минует рынок и останавливается у дворцовых стен, наблюдая, как стражники, одетые в королевские чонбоки, сменяют друг друга.

Всего десять лет прошло после войны Чосона с Японией. Страна потеряла многих своих верноподданных, её земли были сожжены, реки иссушены. Людям многим пришлось пожертвовать, чтобы победить своего врага. Прежде Чосон защищал Лазурный Дракон, один из пяти Великих Зверей, последний властитель стихий. Чтобы победить Японию, люди воспользовались его силой – убили, сделали из его чешуи броню, надели её на корабли и оттеснили японский флот от своих берегов. Так Чосон отстоял свою независимость, так молодой король взошёл на престол после смерти своего отца, так в государстве воцарился мир.

Добро победило, кажется. Так пишут в летописях при короле, так говорят все люди, от Хансона до самого Чеджудо.

В Чосоне, возродившемся после войны, не должно быть таких, как Бёнчхоль. Король, небось, и не знает о его существовании… После того как страна потеряла силу Великих Зверей, люди решили, будто теперь они и только они властны над своими жизнями. Только вот на земли Великих Зверей пришли существа помельче и послабее. Квемули и квисины, монстры и духи, у кого появились силы жить бок о бок с людьми – и не всегда в качестве незримых союзников.

Харин смотрит, как начальник дворцовой стражи отчитывает молодых воинов – новобранцев, похоже, потом поднимает глаза – Харин сталкивается с ним взглядами. Из-под широкополого чжонрипа показываются глубоко посаженные карие глаза и пухлые губы на широком лице. Красивый, хах. Жаль, Харин не может соблазнить и напитаться его энергией – этот, похоже, женат или влюблён так сильно, что на Харин и не заглядывается. Так, мажет взглядом по её фигуре в простом ханбоке и отворачивается.

«Не больно-то и хотелось».

Харин идёт вдоль дворцовой стены, ведёт рукой по щербатым камням, которыми выложена крепость, и останавливается у поворота к пруду. Воздух тут сгущается, в нос Харин ударяет терпкий солоноватый запах. Поймала, кажется.

Змеёныш, которого она выслеживает, должен знать, где находится нынешнее укрытие Бёнчхоля – от всякой мелкотни в Хансоне Харин слышала, что ублюдок прячется где-то в столице, живёт на постоялых дворах, как обычный человек. От прежней личности он отказался, состряпал своё убийство и сбил со следа всё королевское управление, потому его в новом облике никто не преследует. Харин остаётся только выяснить, в каком доме кисэн[61] Бёнчхоль отдыхает теперь. И имуги, имеющий, со слов Тангуна, общую с пульгасари природу, должен каким-то образом помочь Харин в поисках.

У озера она останавливается и прислушивается к собственным ощущениям. Бусина в её груди вибрирует, нагревается. Значит, имуги близко. Тут пахнет водой и тиной, сквозь эти запахи пробивается в воздух тонкий аромат водяных лилий. Сочетание странное. Видно, змей притаился в воде и ждёт, когда стемнеет, чтобы выбраться и полакомиться каким-нибудь прохожим.

Говорят, он совсем молодой, ребёнок. Каким образом он появился, мало кто понимает… Но если всё правда, то питается имуги беспорядочно, оставляя после себя следы из кровавых трупов. Можно бы дождаться позднего вечера и вытянуть дитя из пруда, но у Харин нет столько времени на ожидание. Хорошо, что терпения и совести в ней тоже мало. Она стягивает с себя верхнюю чогори[62], прячась за стволом плакучей ивы, чьи листья касаются озёрной глади. Осматривается, не замечает никого любопытного рядом и, глубоко вдохнув, ныряет в прохладную воду.

Её тут же окружает освежающий холод – озеро прогрелось только у поверхности, а сама вода почти ледяная. Видно, где-то на дне тут бьёт родник. Харин задерживает дыхание и погружается в озеро с головой, распахивает глаза, борясь со слезами. Вода мутная, но сквозь её толщу просматриваются растения на дне. И тёмное облако, тело имуги, что притаился среди водорослей и прикидывается местным водяным. Ну и глупец. Его выдаёт блеск змеиной чешуи, что сверкает ярче глазури морских ракушек, и светлые, почти белые длинные волосы.

Харин плывёт к нему, уже обнажая клыки, пуская на поверхность озера пузыри. Еще мгновение, и она дотянется до детёныша, которого вытащит на берег и обругает, и…

Её вдруг хватают поперёк талии и тащат на поверхность. Харин брыкается, рычит, глотая воду, но отделаться от руки, перехватившей её, как куль с мукой, не может. Она выныривает вместе с каким-то идиотом – над озером рядом с ней появляется голова молодого мужчины. Длинные волосы облепили его череп, из-под стекающих капель горят алым узкие, глубоко посаженные глаза. Он улыбается.

– Надо же, нырял за русалкой, а вытащил кумихо! – ахает он в голос, словно не беспокоится, что их могут услышать обычные люди.