Лисы выбирают сладости

И не надо. Диан вручил местную «конституцию» как раз кстати. Буду грызть по ночам и просвещаться.　

Неожиданно тэта Бертина участливо тронула меня за руку и посмотрела в глаза:　

— Лисанна, поверьте, мне бы искренне хотелось, чтобы вы были счастливы. Но Плана Танид от своего так просто не отступится. Будьте уверены, она сделает всё для того, чтобы выдать вас замуж и сослать в северные земли. Если мими перестала вас допекать, это вовсе не значит, что она передумала.　

В этом я и не сомневалась. И на подобное даже не надеялась. Было бы слишком просто, а в жизни так не бывает.　

Тихо горела лучина, и в комнате ощущался едва уловимый смолянистый запах. Он перемешивался с ароматом выпечки, и этот дуэт навевал теплоту и уют. Ощущение дома. Даже несмотря на трудный разговор, чувства в этом домике возникали светлые. Бывает же.　

Наступила короткая пауза. Слышалось, как за окном шуршит сухими листьями осенний ветер.　

— Знаете, я ведь очень хорошо вас понимаю, — тэта вновь вздохнула, и её тоскливый взгляд направился куда-то мне за спину.　

О том, что она смотрит на висящее на стене фото, я догадалась сразу. Вернее, не догадалась, а почувствовала. Интуитивно. И знала, что сейчас тэта Бертина расскажет что-то из своего прошлого. Нужно лишь дать ей немного времени.　

— Хоть я и не из высших, замуж тоже выходила по велению родителей, — охристые глаза учительницы затянулись проволокой воспоминаний. — Он был из хорошей семьи, живущей за счёт торговли. Отец продавал в город крупные партии тамаринда и прочих специй. Не считая высших лисов, эта семья была самой богатой в деревне. Мои родители тоже не бедствовали. Согласия ни у меня, ни у него никто не спрашивал. Ниаль был достаточно практичным, чтобы понимать выгоду такого союза. А я просто не могла пойти против воли родителей. Так и сошлись. О любви речи не шло. Да, было уважение, но счастья это не принесло. А потом Ниаль заболел. Знахари не сумели помочь, и он сгорел меньше, чем за полмесяца. Детей мы завести не успели, второй раз замуж я не вышла, поэтому так и живу одна. Да…а ведь в день свадьбы мне казалось, что хуже быть просто не может. Как оказалось — может. Одиночество. Вот, что самое страшное. И даже несмышлёные лисята, которых я обучаю, не могут заполнить пустоту в сердце…　

Тата Бертина погрузилась в себя и словно не замечала ничего вокруг. Забыла о том, что рассказывает об этом мне. Я смотрела на неё и в этот момент видела одинокую, несчастную, но в то же время умудренную опытом женщину. И было в ней что-то такое, что ещё больше укрепило мою к ней симпатию. Если одиночество самое страшное, то искренность — самое дорогое. И о том, и о другом я знаю не понаслышке.　

Неожиданно лиса опомнилась и покачала головой:　

— Мими Лисанна, милая, не слушайте меня! Вы — не я. И у вас всё будет по-другому.　

В этом не сомневаюсь. Если Плана не намерена отступаться, то я отступаться не намерена вдвойне.　

Сейчас я заручилась поддержкой турьера, мудрой лисицы, маленького шустрого лисёнка, и мы ещё посмотрим, кто кого!　

— Спасибо вам, — просто улыбнулась, зная, что прочие слова в этой ситуации будут лишними.　

Мы тепло расстались, и тэта Бертина сообщила, что если мне что-то понадобится, я всегда могу рассчитывать на её помощь.

Идя к дому, думала о том, что мне ещё предстоит о многом узнать. И учительница права — начать следует с детального изучения местных законов. Не сомневаюсь, что существует маленькая неприметная лазейка, с помощью которой можно избежать дурацкой свадьбы. И я обязательно её найду. Нужно лишь, как следует, постараться.　

Глава 12. Масала чай и сон из детства

Этим вечером я решила расширить границы своих владений. Говоря проще — совершить вылазку на чердак. Уже давно собиралась, но никак не могла улучить подходящее время.　

Перед тем, как вернуться в кафе, забежала к Диану и удостоверилась, что борщ в качестве ужина его более чем устраивает. Быстренько сообразила ещё и овощной салат, получила законные туйе и поспешила к себе.　

Поднявшись на второй этаж, перетащила передвижную деревянную лестницу и влезла по ней на чердак. При этом умудрилась засадить в ладонь две занозы. Пришлось спускаться, вытаскивать и потом снова повторять попытку.　

Чердачок меня удивил. В хорошем смысле. Он был совсем небольшим, но именно таким, каким полагается быть каждому порядочному уютному чердачку. Я запалила прихваченную свечу, и жёлтый огонёк обласкал светом дощатый пол, стоящее у маленького оконца кресло-качалку и сундук. Здесь не было хлама, который обычно отправляют в такие комнатки за ненадобностью. Как ни странно, не было и грязи. Слой пыли, конечно, присутствовал, но пара взмахов волшебной тряпочки решила эту проблему.　

Чуть приврала — не только волшебной тряпочки, но и волшебной шваброчки. А ещё ведро воды. Как тащила его наверх по шаткой лестнице — это отдельная история.　

На чердаке обнаружился и маленький столик, застеленный кружевной салфеткой. Судя по всему, когда-то она была белоснежной. Теперь посерела. Вероятно, её вязали вручную. И не кто-нибудь, а Дэлия — хозяйка кафе.