Лита

— Без тебя? — шучу я.

Как близко я бью, по касательной. Она улыбается, целуя мою щеку.

— Со мной.

— Она темпераментная?

— Саша говорит, что очень.

— Он большой ценитель? А ты как думаешь?

— Не знаю, я с ней не пробовала.

Меня удивляет такое построение фразы. Она как чувствует:

— Алешенька, это была шутка. Может, ее с кем-нибудь познакомить?..

Я задумываюсь.

— Хорошо. Тогда давай познакомим ее с моим братом и поедем пообедать в «Архангельское».

— Я так хотела туда попасть еще раз!..

Мы договариваемся на вечер на воскресенье. Лита вся сияет.

— Что ты такая радостная? Чему ты так сияешь?

— Я так давно мечтала, чтобы Вера узнала тебя. Какой ты на самом деле.

— А тебя не смущает, что у нее есть кавалер?

— Он гораздо старше ее, и она всегда хотела встречаться с современником.

— Ровесником, ты имеешь в виду.

— Да, Алешенька, как ты чувствуешь…

— Толку только от этого мало.

— Почему?

— Ты лежишь в постели рядом со мной!..

Она обнимает меня и вжимается голой грудью. Раньше у нее была привычка спать в лифчике. Пока я не объяснил, что это стесняет дыхание, не дает отдыха груди и оставляет след на коже.

Я занимаю машину у Марека, мы заезжаем за Верой и по пути забираем Максима.

— Здравствуй, Лита, — говорит он.

Я представляю брата Вере, а ее — ему.

— Здравствуйте, Максим, — говорит Лита.

Лита едет самая радостная и гарцует на сиденье. Ей очень нравится, когда я веду машину, и особенно эту.

— Откуда такое чудо? — спрашивает Максим.

— Приятеля.

— А если остановят?

— На ней консульский номер. И потом, если бы у моей бабушки были… то она была бы дедушкой.

Он смеется и напоминает, кто меня этому научил.

— Ты же ничему хорошему не научишь, — шучу я.

Он одет в серебристо-голубой пиджак, галстук в тон к нему и свежо выглядит.

Максим заводит какой-то эзотерический разговор с Верой о космической медицине, и я выключаюсь из необходимости вести «светскую беседу» и наслаждаюсь скоростью.

В уютной части ресторана нас ждет сервированный стол. Ресторан еще пуст, мы приехали к шести. Музыка начинается в семь.

Максим, как примерный мужчина, начинает разливать, предлагать, ухаживать — словом, ведет себя как джентльмен. Мне далеко до его лоска. До его класса.

Лита спрашивает взглядом, можно ли ей несколько глотков шампанского, остальные делают вид, что ничего не замечают. Я смотрю вопросительно на ее сестру, которая через все это с ней проходила и прошла. Вера просто говорит:

— Алеша, она так долго мечтала с вами встретиться, что я думаю — немножко можно.

— За встречу! За великолепную четверку! — подытоживает Максим, и мы поднимаем бокалы. Начинают все с шампанского. Разговеваются. А есть ли такое слово? Вернее, такая форма глагола?

Максим рассказывает анекдоты, и мы все смеемся. У него это великолепно получается. В ролях. Вообще он может быть весьма очаровывающим, когда хочет.

Лита незаметно, украдкой, рассматривает его. Я столько ей рассказывал о Максиме, что ей интересно, какой же он наяву?

Лите нравится и стол, и шампанское, и то, что они — наши гости. Мои гости, утверждает ее восхищенный взгляд.

— Вы знаете, Алексей, — говорит Вера, — я никогда не каталась в иностранной машине. Это так приятно.

Я не знаю, что сказать.

— Я тоже, — говорит Максим. — По этому случаю позвольте пригласить вас на танец.

Мы все смеемся. Они уходят танцевать. Музыка началась, вечер был пущен.

Лита с нежностью смотрит на меня:

— Алеша, а ты когда-нибудь пригласишь меня танцевать?

— Когда решусь…

Она не говорит: а мы никогда не будем танцевать? Мне нравится ее выборность в словах и избирательность — в этот раз. Синтаксис фразы…

— Не знаю, — говорю я.

— А что я должна сделать, чтоб ты узнал? — очень мягко и вкрадчиво спрашивает она.

Я смотрю на нее долгим и внимательным взглядом.

— Не задавать мне таких вопросов, — отвечаю я.

— Хорошо, Алешенька, извини меня, пожалуйста.

Максим с Верой возвращаются. И Вера, не подозревая, начинает предлагать мне пригласить Литу танцевать. Лита обрывает ее взглядом, делая страшные глаза.

И Максим предлагает новый тост. Мы выпиваем водку, дамы шампанское, и они уходят привести… прически в порядок.

(Хотя у них и так все в порядке.)

— Я что-то недопонял, — говорит Максим, — или не понимаю — а как же помолвка?

— Помолвка расстроилась, — отвечаю я.

— А Вика тоже расстроилась?

— Она в Прибалтике.

— Мы так торжественно праздновали тогда в ресторане!.. Она уже знает?

— Естественно. Я не играю в игры.

— Чья идея была?

— Не помню, общая.

— Общих идей не бывает. Она была в тебя влюблена.

— Понимаешь, жизнь такая штука, что никогда не знаешь…

— Ты мне не рассказывай, какаяжизнь штука. Кто тебя ей учил?!

— Я же говорю, что ничему хорошему не научишь. Может, я поэтому и несчастлив, что ты учил?

— Я тебя, кстати, познакомил с Викой.

— Очень приятно. Максим, ты будешь бороться сейчас за равные права с Викой или нальешь и мы выпьем?

— Выпить — с удовольствием, а закусить — с еще большим.

— Узнаю брата!

— Брата — узнаю!

Я запиваю водку шампанским.

— Ты единственный, кого я видел, кто так делает. Как ты можешь?!

— Легко, — говорю я и вспоминаю оригинал.