Читаем Лита полностью

— Алешенька… Я не помню ничего. Я была пьяная, помню ощущение гадости во рту и желание вырвать. Я помню… давилась все время. Я не знала и представления не имела, что это такое… Я не могла тебе это рассказать! Я знала, ты меня в жизни больше не поцелуешь. Твои губы…

— Забудь о моих губах! Речь идет о твоих губах! Которые через пять дней взяли в рот…

Я задохнулся.

— Ты же исчадие. Ты не девушка… Абсолютная грязь!

— Я люблю тебя.

Я схватил ее за руки и начал ломать кисти. Накрашенные глаза расширились от боли и удивления.

— Замолчи!

— Да, Алешенька, да… сделай мне больно, сломай мои руки. — Она упала на колени предо мной, прижавшись к моим ногам. — Я ненавижу свое тело. Это гадость…

Она обвилась вокруг меня и стала целовать бедра.

В парке было совсем пусто. Ткань брюк стала мокрой. Краска текла по щекам. Я желал ее. Я хотел ее. И ненавидел себя за это.

Ее истерика продолжалась в приглушенных тонах.

— Приведи себя в порядок!

Она вздрогнула.

— Сию минуту, Алешенька, сию минуту.

Она села на лавку и быстро раскрыла модную сумку, которую мы вместе купили у фарцовщиков.

Тогда она еще была невинна. Кусочком ватки она быстро вытирала глаза. Смотря в зеркальце.

— Не уходи. Я люблю тебя. Я вся изменюсь. Я стану правильной, чистой, хорошей, аккуратной…

Я не слушал ее болтовни, а только смотрел. Маленький платочек весь был в туши, слезы стояли в глазах. И падали на красивые щеки. Она пыталась что-то достать из косметички, но слезы продолжали течь по щекам.

— Успокойся.

— Хорошо, — она замерла и глубоко вздохнула. Достала тюбик «К. Диор» для ресниц и вынула изогнутую щеточку. Лита всегда красила ресницы, так как ее, натуральные, были короткие, с медным отливом. А ей шли длинные, агатовые или темно-синие. Уникально шли, невероятно, совершенно другие глаза становились, как черный дорогой жемчуг.

Я взял платок и стал разглядывать.

— Я постираю, как только вернусь, я знаю, как ты не любишь пятен и…

Она запнулась. Ее язык лизнул кончик ватки. Язык лизнул, подумал я и замер.

— Алешенька, я сейчас, я буду готова, прости, что заставляю тебя ждать.

Она уже успокоилась и быстрыми движениями приводила свое лицо в порядок. Проходивший мимо мужчина невольно повернулся.

— А можно я провожу тебя?… — Она уже закончила краситься.

Мы прошли Плющиху, перешли мост и вышли к Киевскому вокзалу. Сколько вокзалов в Москве?

— А можно я доеду с тобой до Мосфильма, а потом вернусь?

Я вздрогнул. Ее ничего не волновало, никакие символы…

— Ты свое уже отгуляла по Мосфильму. С лихвой, — тяжело глядя, сказал я.

Сразу подошли троллейбус и автобус, от вида которых мутило одинаково. Она умоляюще глядела на меня.

— Езжай домой, позвони, когда доедешь.

В ее глазах блеснула безумная радость.

— Надеюсь, в этот раз ты доберешься без приключений.

И я вошел в троллейбус, хотя хотел в автобус. Впрочем, тошнило от обоих… А, это уже говорил я.


Ночью я слышал возню в спальне, возгласы, пока не провалился в короткий, как кинжал, неровный сон. В воскресенье утром царила тишина. Надо было ехать покупать маме фрукты и овощи в больницу. Плюс папа заказал разные ингредиенты для сметанника, который собиралась сотворить его дама.

Через два часа я вернулся. И дама сказала, что звонила девушка с тихим голосом, которая назвалась Таней. (Это была Лита.) И папа брал трубку.

— А где папа?

— Его вызвали в больницу. Он сказал, чтобы я обязательно накормила вас завтраком.

И она повернулась налитым бедром. Я сел за стол и машинально взял сливу. Она высвободила ее из моей руки, помыла, положила на тарелку и поставила передо мной.

— Вы будете чай или кофе?

— Я не пью кофе.

— Я сделала сырники, можно вам положить? Со сметаной или без?

— Без. Спасибо.

— Вы похудели. Нельзя так переживать.

— Я не переживаю.

— Ну, расстраиваться.

— Отчего вы решили?

— Я наблюдательная, — сказала она, вспыхнув наливным румянцем.

Сколько она у нас живет? Бог знает. Лите я перезванивать не стал. Живет и живет.

Собрав все заказанное, я поехал с двумя большими сумками в больницу на Вернадского. Мама часто лежала в больницах. Ей там нравилось, так как в больницах она, видимо, отдыхала — от дома и от нас.

Мама в этот раз меня долго не удерживала, и на обратном пути я заехал к брату. Его мама была первой женой моего папы. Когда-то я придумал название: «Муж моей жены». Впрочем, к делу это никакого отношения не имеет.

Максим был красивым и стройным самцом, он любил эффектных женщин, и некоторые из них (те, что попроще) поддавались (сказать слово «ложились» — неудобно) под его чарующую манеру говорить. Они поддавались и сдавались. Потом, как правило, жалели — он был эгоистом. И любил на всем белом свете только одного человека — себя. Что, в общем, не порок. А в некоторых случаях и достоинство. Жизнью он был доволен, любил поесть, попить, закурить американскую сигарету, поспать, массаж очередной избранной и половой акт. Странно, но в русском языке нет ни одного глагола для этого действия. В таком колоссальном языке. Ебаться — это ругательство. О чем это говорит — о народе или о языке? Или об обоих вместе, так как они взаимосвязаны?

Перейти на страницу:

Все книги серии Дельта Венеры

Похожие книги

Океан
Океан

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных рыбаков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, усмирять боль и утешать души умерших. Ее таинственная сила стала для жителей Лансароте благословением, а поразительная красота — проклятием.Защищая честь Айзы, брат девушки убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семье Пердомо остается только спасаться бегством. Но куда бежать, если вокруг лишь бескрайний Океан?..«Океан» — первая часть трилогии, непредсказуемой и чарующей, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испанских авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа , Андрей Арсланович Мансуров , Валентина Куценко , Константин Сергеевич Казаков , Максим Ахмадович Кабир , Сергей Броккен

Фантастика / Морские приключения / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Современная проза / Детская литература