Литература 5 класс. Учебник-хрестоматия для школ с углубленным изучением литературы. Часть 2

Река несла в своем течении два горшка – глиняный и медный. «Держись от меня подальше, не подплывай близко, – просит глиняный горшок медный. – Чуть ты дотронешься до меня, ты расколотишь меня в куски, а самому мне касаться тебя нет охоты».

Нет житья бедняку, если под боком у него поселился богач.

Крестьянин и его сыновья

В предсмертный свой час призвал крестьянин своих сыновей и, желая приохотить их к занятию земледелием, говорит им: «Дети мои, я умираю. Обыщите наш виноградник, в нем вы найдете спрятанным все, что я имел». – «Должно быть, там зарыт клад», – думают сыновья и после смерти отца перерыли весь виноградник. Клад они, правда, не нашли, зато хорошо вскопанная почва дала сбор винограда обильней прежнего. Истинное сокровище для людей – умение трудиться.

Лисица и виноград (Перевод А. Алексеева)

Голодная Лисица заметила свесившуюся с лозы гроздь винограда и хотела было достать ее, но не могла. Ушла она и говорит: «Он еще не дозрел».

Иной не может доделать что-либо из-за недостатка сил, а винит в этом случай.

Жан Лафонтен

Похороны львицы (Перевод О. Румера)

Глаза навек закрыла львица,
И знатные столпились лица,
Пришедшие со всех сторон,
Чтоб государю скорбь свою и сокрушенье
Поведать с целью утешенья.
О дне и месте похорон
По государеву приказу
Всех верноподданных оповестили сразу,
И был назначен ряд особ
Нести покойной львицы гроб.
На зов сей не явись, поди-ка!
Пещера, где сидел владыка,
Вся от его гудела крика:
У львов другого храма нет.
Придворные за ним вослед —
Всяк местным говором своим – ревели зычно,
Двор – сборище людей, которым безразлично,
Смеяться ль, плакать ли. Одно для них привычно:
Так поступать всегда, как государь велит,
Иль, в крайности, хоть делать вид.
Ну, чем не обезьян наряженных синклит[1]

?Ты скажешь: сотней тел там правит дух единый;
Вот уж поистине, где действуют машины!
Вернусь к рассказу моему.
Не плакал лишь олень, – должно быть, потому,
Что эта по сердцу была ему кончина:
Он потерял жену и сына
В когтях покойницы. Олень стоял без слез,
А льстец бессовестный донес,
Что, мол, смеялся он. Владыки гнев ужасен,
Как учат «Притчи»[2], – тут вдвойне он был опасен;
Но ведь безграмотным олень сызма́льства рос.
Владыка закричал: «Смеешься ты, негодный?
Тебе и дела нет до скорби всенародной?
Тобою мы когтей своих не оскверним.
Сюда мне кликнуть волчью стаю!
Пускай покажут негодяю,
Расправятся по-свойски с ним!»
Олень ему в ответ: «О государь, стенаний
Не надо больше, нет! Печали минул час.
Мне государыня двумя часами ране
Явилась тут вблизи как раз,
И я узнал ее тотчас.
Она сказала мне: «Не будь в тоске унылой
И не оплакивай, о друг, судьбу мою:
Живу блаженно я среди святых в раю.
Супруга моего, однако, не насилуй, —
Пусть он часок-другой поплачет над могилой:
Отрадно будет мне от этих нежных слез».
«О чудо! – стали все кричать, – апофеоз[3]!»
И получил олень подарок вместо кары.

Бесстыдно расточайте лесть,

Коль милость от владык желаете обресть.
Хотя бы сердце их пылало гневом яро,
Они вам все простят, —
                всесильны лести чары.

Федор Александрович Эмин

Голубь и ястреб