В 1952 году писатель публикует «Старика и море», произведение, принесшее ему Нобелевскую премию. В нем он развивает идеи «трагического стоицизма»: человек должен сохранять мужество перед лицом страданий и смерти. Именно здесь он формулирует свой главный гуманистический лозунг как итог идейно-творческих исканий: «Человека можно уничтожить, но его нельзя победить».
Обратите внимание, в начале произведения мальчик Маноло обещает старику Сантьяго выйти с ним в море, чтобы помочь ему поймать рыбу, но старик отправляется один, а вот в конце Маноло вновь говорит о рыбалке со стариком, но уже потому, что «ему многому надо у старика научиться».
В произведении упоминается святой апостол Петр из Евангелия, которому Иисус предложил оставить рыбалку, чтобы стать «ловцом душ человеческих». Сантьяго не смог довести до берега «большую рыбу», но он поймал ее, доказал, что он «необыкновенный старик», и завоевал душу Маноло.
Море для старика – открытая книга. Это его мир, который он знает и любит. Он уважает «большую рыбу», называет ее своим братом и гордится победой над ней. Он чувствует дыхание океана, жизнь птиц и морских обитателей. Даже акулы для него обладают своим характером: одних он уважает, других – презирает. В образе Сантьяго нашел воплощение истинный героизм, героизм повседневной жизни. Доказав себе и другим рыбакам, что он «необыкновенный старик», Сантьяго наполнил подлинным смыслом свое существование.
В мастерской художника слова
Писатель и действительность
Знакомясь с развитием литературного процесса, вы, должно быть, заметили, как меняется представление о действительности у писателей и как меняется действительность в художественном мире произведений. Можно понять существенные отличия у представителей разных литературных эпох: ведь человечество развивается, приобретает новые знания, изучая окружающую природу. Но подчас и писатели-современники смотрят на мир совсем по-разному.
Английский просветитель XVIII века лорд Шефтсбери предупреждал: «Накладывать краски, рисовать или же описывать – вопреки тому, как является нам природа и правда – это такая свобода, которая никогда не будет дозволена художнику или поэту». Ему вторил виконт Болингброк: «Старинные предания – это груда сказок, в которых могут открываться отдельные истины, недоступные исследованию, а потому бесполезные для человечества». А вот Генри Филдинг, тоже английский просветитель XVIII века, смотрел на фантастику совсем иначе: «Что же касается эльфов, фей и прочей фантастики, то я намеренно о них умалчиваю, потому что жаль было бы замыкать в определенные границы чудесные вымыслы тех поэтов, для творчества которых рамки человеческой природы слишком тесны; их произведения надо рассматривать как новые миры, в которых они вправе распоряжаться, как им угодно».