Литература как социальный институт: Сборник работ

Характер серии и подбор произведений в них задают отношения, в определенном смысле отличные от отношений равноправных партнеров, существующих между членами академического сообщества. Способ организации текстов, сериальный принцип издания указывают на то, что имеет место передача образцов культуры с высоких ее уровней группе рецепторов, использующих это знание и образцы. Понятно, что в процессе подобной передачи совершаются отбор, препарирование и известное упрощение культурных образцов и их интерпретаций, но лишь в таком именно, адаптированном виде они могут быть использованы в социальном обиходе, т. е. быть включены в последующие отношения данной группы (или социальной категории) со всеми прочими группами, являющимися в социологическом смысле исполнительской периферией. Социальная роль этой группы репродукторов, ее функциональное значение в жизнедеятельности всего общественного целого заключаются в том, что она осуществляет экстенсивное распространение некоторых новых образцов, вырабатываемых творческой элитой, в неинновационных средах, транслируя тем самым импульс динамического развития, адаптируя и пуская в общий оборот новые смыслы, идеи, технические изобретения «разменной мелочью» повседневной публицистики, просвещения, социальной работы, текучкой рядовых событий искусства, культуры, СМК, бытовой техники. Именно эти круги, сами не будучи креативными, творческими, создают определенную интеллектуальную, нравственную и идейную атмосферу образованного общества, а также, что не менее значимо в определенных аспектах, – социализируют новые поколения. Например, поскольку в учебниках для средних школ и гимназий ФРГ соответствующие разделы отведены краткому ознакомлению учащихся с концепциями основных немецких ученых, философов, социологов, политических мыслителей, в частности с некоторыми положениями веберовской концепции бюрократии, «рационализации как судьбы западной культуры» и т. п., то издания типа «Фишер» или «УТБ» должны обеспечить преподавателей соответствующими сведениями и текстами. Эти концепции, идеи, тексты, подчеркнем еще раз, получили свою апробацию в качестве национального фонда культуры, науки, интеллектуальных проектов и идеологических учений. Поэтому и подача их в изданиях подобного «фишеровскому» типа носит, при всей сравнительной широте информации, достаточно нормативный или суггестивный характер, не предполагающий самостоятельной критико-аналитической работы, хотя, поскольку приведены сведения о первоисточниках, допускающий последующее, более глубокое знакомство с основными текстами или текстами иного, критического рода.

От изданий такого типа следует отличать сравнительно недорогие книги для специалистов в мягких обложках. Таков, например, том «Социология права Макса Вебера», вышедший несколькими изданиями в издательстве «Luchterhand» (серия «Социологические тексты», вып. 2; 1-е изд. – 1960 г.). Хотя эта книга и карманного формата (как и вся серия), но ее объем весьма существенен: 453 страницы, что значительно превышает средний объем томиков упомянутой серии издательства «Фишер» (100–200 страниц) или «УТБ». Данное издание отличается также наличием предисловия издателей-редакторов, ведущего специалиста (Й. Винкельмана), излагающего историю разработки проблематики, особенности интерпретации тех или иных сложных вопросов, принципы издания и т. п., поскольку в данном случае речь идет среди прочего и о публикации рукописей или журнальных вариантов и статей. Кроме того, том сопровождают обширные предметные и именные указатели, большой по объему тематический библиографический раздел, критико-текстологические комментарии. (Характерно, что при этом указывается, что издательские права на тексты работ М. Вебера принадлежат издательству «Й. К. Б. Мор (Пауль Зибек)».) Общий объем справочного аппарата в данном издании составляет свыше трети всего объема книги. Клапаны суперобложки содержат цитаты из отзывов и рецензий ведущих научных и специализированных журналов о значении работ Вебера в данной области, характере подготовки и публикации текста. Заднюю обложку занимает портрет М. Вебера, лишенный хрестоматийных черт. Напротив, снимок передает впечатление о человеке, находящемся то ли в болезненном состоянии, то ли в состоянии тяжелого и мучительного раздумья.