Литература мятежного века

Вторая половина XX столетия оказалась воистину рубежной для российской интеллигенции. Под влиянием быстро усугубляющегося противоборства двух социально-экономических формаций - социалистической и капиталистической по мере нарастания давления всемирного капитала на СССР и разложения "верхов" увеличивалось тревожное брожение в культурной части общества. Кризис социально-политических, моральных, эстетических критериев, усиливший художественный субъективизм и антиобщественные настроения, еще более обострил внутренний дискомфорт и ощущение своей неполноценности. Отсюда метания от одной крайности в другую, антинародные тенденции, резкие перепады, отчаяние и мистические настроения, как немые свидетели утраты веры в свою творческую энергию. Отсюда же - сложившееся мнение об интеллигенции как самом неустойчивом и непоследовательном социальном слое, какой только существовал в мировой истории. О служителях Мельпомены и других муз, а также писателях и журналистах и говорить нечего, отмечает современный исследователь. Большинство этих самовлюбленных культуртрегеров только и занимается тем, что поносит на каждом углу давнее и недавнее прошлое нашей страны и клянется в любви к западным свободам и верности ельцинским реформам. Ранее они так же истово клялись в верности коммунистическим идеалам. Теперь эти господа совместно с олигархами владельцами СМИ активно участвуют в духовном растлении народа.

Подобная постановка вопроса подводит нас к пониманию не только расстановки политических сил в России, но и природы космополитической элиты вообще.

Глава четвертая

ИДЕАЛЫ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ

Внимательно присматриваясь к художественному процессу конца XX века, замечаешь, что он далеко не однороден и что в нем есть две господствующие тенденции. Одна из них опирается на передовые воззрения и народные основы, другая связана с интересами интеллигенции буржуазного толка, ориентирующейся на Запад. Эти полярно противоположные направления находятся в остром конфликте. Если представители передовых гуманистических тенденций выражают в своих произведениях протест народных масс против расшатывания национальных устоев и угнетения, ратуя за социальную справедливость и высокое достоинство человека, то враждебные им силы, напротив, пытаются обосновать худшие проявления буржуазного индивидуализма и антиобщественного эгоизма. Словом, идет борьба между традиционными художественными принципами русской литературы и чуждыми национальному мировосприятию подходами. В переводе на язык общественных отношений - это противостояние отечественных духовных ценностей и разрушительных антигуманных космополитических доктрин.

В одном из писем начала 1974 года Валентин Пикуль сетовал: "Есть у меня приятель - кавторанг М. Д. Волков с атомных лодок. Хороший поэт. Но был щепетильно-глуп, когда ему Мурманск предлагал издать книгу. Тянул и отказался: мол, рано. Сейчас демобилизовался. Живет в Либаве на бобах. Хотел бы издать в Риге, но ему - кукиш! Ищет ходы и выходы, обращался ко мне, а что я могу поделать, если в местном издательстве засели два жида в три ряда и никого русских просто не пущают. Будут печатать даже Мойшу Даяна, но не кавторанга с подлодок Мишу Волкова - хрен пустят (...) Далеко за примерами ходить не надо: вот я уже, казалось бы, тертый литератор, автор нескольких не только исторических, но и военных романов, и однако! - ход в Воениздат мне ЗАКРЫТ. Мало сказать, что закрыт, но отвергают все, что ни пришлю, - с издевательским спокойствием, даже не объясняя причин.

Странно, что сейчас, когда Воениздат дает целую серию переизданий военных мемуаров, Вашу книгу не берут. Она очень хорошая, поверьте мне, я ведь не делаю перед Вами изысканных реверансов, а говорю это от чистого сердца, как грамотный читатель. Вообще скажу Вам в утешение, что в Воениздате собралась какая-то собачья кодла - я и раньше слышал о них, что для того, чтобы у них напечататься, надо приехать в Москву, имея толстый кошелек и неделю поить всю эту сволочь по фешенебельным ресторанам. Тогда они тебя напечатают! Но Вы не можете этого по материальным соображениям, а я тоже - копейки на эту свору не истрачу"1. Это Пикуль-то с горечью пишет о притеснениях русского писателя, человек, чей могучий дар исторического романиста и независимый нрав рано покорили сердца миллионов читателей, а каково другим. Уяснение природы данного явления очень важно для понимания специфики диалектики литературного процесса последних десятилетий.

I

В конце шестидесятых явственно обозначились три тенденции в литературном процессе, которые со временем все отчетливее расходятся в своих существенных целях и задачах. Первая тенденция - национальная, опирающаяся на народно-классические традиции, на духовные ценности России. Власть имущая смотрела на русских писателей с нескрываемым недоверием, стремилась подвергнуть их изощренным формам остракизма в духовном и материальном плане. В полную меру это испытали на себе многие талантливые мастера слова.