1. Какой клад нашёл Абзак?
2. Как ты думаешь, смогли бы оценить этот клад его братья? Объясни свой ответ.
3. Выполнил ли Абзак волю отца? Докажите.
Нэлли Ваторопина
Перебирая снимки из семейного архива, я наткнулась на старую фотографию. На стуле стоит маленькая девочка, а рядом — немолодая женщина в белом платочке, с грустной улыбкой. Пожелтевшая от времени, выцветшая, потерявшая чёткость, фотография из того страшного года в самом разгаре войны.
Эта девочка — я.
Нахлынули воспоминания.
Отца своего я помню довольно смутно, а вот его мать, мою бабушку, я буду помнить до последнего своего часа, до последней минуты. Бабушка, мамочка моя, как ты мне нужна сейчас, спустя полвека, когда у меня самой взрослые дети и подрастают внуки, твои праправнуки! Как мне необходим сейчас твой совет, твоё успокаивающее слово, твой строгий и в то же время такой любящий взгляд, твои добрые ласковые руки.
Этот снимок, где мы вдвоём с бабушкой, был сделан в мае 1943 года по просьбе отца. Мы долго и торжественно собирались в фотографию. Бабушка сменила свой тёмный платок на светлый, попыталась улыбнуться в объектив. А я, приодетая понаряднее, так и не сумела улыбнуться. Всё-таки и здесь, далеко-далеко от войны, была война, и было страшно без отца.
В каждом письме на фронт я писала печатными буквами: «ПАПА, СКОРЕЕ ЗАКАНЧИВАЙ ВОЙНУ И ПРИЕЗЖАЙ ДОМОЙ. МЫ ЖДЁМ ТЕБЯ». В последнем письме он предупредил, что его переводят в другую часть, изменится номер полевой почты, и он напишет нам, как только сможет.
Готовая фотография уже несколько дней лежала на столе в конверте, на котором не было адреса. Мы ждали письма с фронта.
И дождались.
В тот день к нам в комнату вместе с почтальонкой вошли соседи. Письмо! Бабушка выхватила у почтальонки конверт-треугольник и поднесла его к глазам.
— Это не Мишин почерк. Может, из госпиталя?
Быстро развернула треугольник письма и начала: «Дорогая Екатерина Ивановна!..»
Голос её прервался, и она передала листок соседке.
— Не могу. Читай ты.
Приглушённым голосом, почти шёпотом соседка произнесла первые слова: «Дорогая Екатерина Ивановна! Пишет вам друг вашего сына Иван Жар...»
— Ну вот! Я же говорю, что из госпиталя. Читай! — вырвалось у бабушки.
«Ваш сын, гвардии старший сержант Спицын Михаил Степанович, геройски погиб, возвращаясь из разведки...»
Молча, не вскрикнув, не застонав, падала бабушка. В комнате стояла такая тишина, что было слышно, как ветер, влетев в открытое окно, пытается вырвать из рук соседки листок с чёрной вестью и унести его куда-нибудь... куда-нибудь...
Соседка тихонько положила письмо на стол рядом с конвертом без адреса, в котором была наша с бабушкой фотография. Отправлять её было уже некому...
С тех пор прошло почти шестьдесят лет. Я держу в руке старую пожелтевшую фотографию. На ней — пожилая женщина в белом платочке, с грустным лицом, а рядом на стуле — маленькая девочка с широко открытыми глазами.
Эта девочка — я...
Почему соседи зашли вместе с почтальонкой?
* * *
Почему все пережившие войну люди не могут забыть июнь 1941 года?
Михаил Львов
ВЫСОТА
1. Как ты понимаешь строки «У каждого есть в жизни высота, которую он должен взять когда-то»?
2. Почему про русских солдат говорят, что они сражались «не на жизнь, а на смерть»?
Людмила Татьяничева
ЩЕНОК