Литературная Газета 6289 ( № 34 2010)

Формат гала-победителей был соблюдён безукоризненно. Финалистов Youtube Наталью Прокопенко, Владимира Горлинского. Кирилла Уманского и Полину Назайкинскую показывали на огромных боковых видеоэкранах. А прямо над сценой висела поисковая строчка Youtube, куда впечатывались имена победителей и названия их произведений. Все опусы-победители РНО под управлением Теодора Курентзиса (он был президентом конкурса) звучали безусловными шедеврами. Хоть сейчас в музей Гуггенхайма. Таков уж подход к делу у греко-российского дирижёра, чьё миссионерство в поисках моцартов нашего времени не имеет себе равных. Дело даже не в том, насколько правилен выбор жюри, а в том, что тема «современный композитор» наконец оказалась на повестке дня. Пусть и с непростительным опозданием по отношению к параллельным темам «современный художник», «современный режиссёр» и т.п. Так что заговор молчания вокруг музыки нашего времени оказался нарушен. А это дорогого стоит.

В чём ещё РНО опережает ситуацию нашего времени, – это в работе с приглашёнными дирижёрами. Прошедший сезон в оркестре был особенно богатым на «улов». С ним играли Инго Метцмахер из Берлина, Василий Петренко из Ливерпуля, уже упоминавшийся итальянец Альберто Дзедда. Приглашать мастеров уникальных статей не боятся ни администрация РНО, ни сам Михаил Плетнёв. В этом сказывается самодостаточность коллектива и его руководителя, понимающих, что количество потребляемой информации переходит в музыкантское качество только в ситуации актуального общения. Свойственные другим дирижёрам «конкурентные» опасения Плетнёву, к счастью, не знакомы.

По этой линии на фестивале должен был выступить скрипач и дирижёр Николай Цнайдер – личность столь же талантливая, сколь и радикальная. Однако из-за болезни Цнайдера сделали равновеликую замену: приехал скрипач Максим Венгеров, из-за проблем с рукой с недавних пор практикующий на дирижёрской ниве. Его выступление оказалось самым спорным. Бетховенский «Романс» Венгеров одарил роскошным звучанием своей скрипки и, увы, недостаточно умелой маэстрией. Куда более внятной была его интерпретация «Картинок с выставки» Мусоргского (в инструментовке Равеля), чей оммаж акварелисту Гартману дирижёр сбил в тугое оркестровое «масло». Смелость звука и гергиевские фортиссимо, наверное, впечатлили публику. Но что-то надсадное мешало бесспорности этого в общем-то неплохого исполнения. Самая же трепетная часть слушателей вышла с венгеровского вечера, оплакивая огрехи, допущенные дирижёром в самом дивном номере программы – Концерте для голоса с оркестром Глиэра. Однако забытое сочинение незаслуженно забытого троекратного лауреата главной музыкальной премии дореволюционной России (премии им. М.И. Глинки) отстояла своим героическим исполнением несравненная Лора Клейкомб.

Елена ЧЕРЕМНЫХ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Человек деятельного добра

Искусство

Человек деятельного добра

СОРОКОВИНЫ

Памяти А.И. Морозова

5 августа, в разгар московской жары и дыма, умер Александр Ильич Морозов – замечательный искусствовед, автор книг о русском и советском искусстве, в разное время работавший в самых заметных «гнёздах» отечественной культуры – в ГТГ, МГУ, издательстве «Галарт» (бывшем «Советском художнике»)…

Но, честно говоря, мне не хочется писать о его званиях и должностях. Он был крупной творческой личностью, к которой всё это «прилагалось», но не определяло ни его отношения к миру и людям, ни отношения к нему друзей и коллег.

Меня всегда поражали его редкостные (в особенности почему-то для России) открытость и доброжелательность. И вот тут мне хочется вспомнить несколько эпизодов личного характера. Профессия искусствоведа «штучная», работаешь в одиночку и страшно не хватает среды, творческого общения. Вот почему в середине 80-х годов передо мной встала дилемма: в какой союз вступать – писателей или художников. Публикации были и в той, и в другой сфере. Но после того как я увидела (и услышала!) людей, возглавляющих Союз художников, – я поняла: только туда!

Это была эпоха засилья чиновничьей бюрократии (она продолжается и по сей день). Но в Союзе художников был какой-то странный и удивительный островок либерализма. Эту весьма вольную атмосферу определяли люди, его возглавлявшие и входившие в бюро, – блистательные критики Александр Каменский и Анатолий Кантор, человек возрожденческой всеохватности (и стати!) Юрий Овсянников, тогда ещё совсем молодой, но поражающий зрелостью суждений Александр Якимович… Ну и, конечно, Александр Морозов, привносивший в атмосферу союза живое тепло, заинтересованность в человеческих судьбах, доброжелательное участие.

Все они были вовсе не «номенклатурные единицы» (как часто, да почти всегда, бывает!), а талантливейшие критики и искусствоведы. И это всё определяло.