Читаем Литературная Газета 6304 ( № 2 2011) полностью

Боюсь, что автор «Новой газеты» не зря упрекнул Валентина Распутина в некоторой публицистичности. Писал об этом с раздражением, желая как-то умалить классика. Но ведь русская проза всегда публицистична, всегда в споре – за что бы ни взялся любой русский писатель и даже писатель с признаками «тунгуссковатости». Так уж получилось от Радищева и Пушкина с его «Капитанской дочкой», «Барышней-крестьянкой» и «Дубровским» до Островского и Солженицына. И в этом смысле, предвосхищая и «Матёру», и «Пожар», «Деньги для Марии» – резкое и глубокое предупреждение: не всё в порядке в нашем Советском королевстве. А теперь и в Российском. Классика на то и классика, что она всегда современна, всегда подаёт свои потаённые импульсы новой действительности.


В повести «Деньги для Марии» сюжет очень простой, даже незамысловатый. Не очень грамотная и не очень молодая Мария живёт в сибирском, видимо, селе с мужем и сыном. Работает она продавщицей в местном магазине, и у неё оказалась недостача. Как бы всем вокруг и даже приехавшему её проверять ревизору видно, что вороватого современного умысла здесь нет, а скорее, доверие к людям – записывала в долг, где-то просчиталась, сама товар не получала, всё на доверии. Муж Марии Кузьма, недавний фронтовик, если сыну четырнадцать лет, можно понять, когда всё это происходило. Ревизор, который на этот раз оказался порядочным человеком, предлагает недостачу за три дня возместить – и тогда никакого акта, а следовательно, тюрьмы не будет. Это, так сказать, исходный мотив повести. Надо здесь напомнить, что советская власть к воровству и экономическим преступлениям относилась несколько строже. Поэтому при ней и сидело меньше.


У различных писателей, т.е. у писателей разного творческого калибра, при этой литературной данности могло возникнуть несколько поворотов в разрешении сюжета. В характере так называемой секретарской литературы – деньги собраны, все ликуют. Жестокий вариант, диссидентский – никто денег не дал, автор в белом фраке. Распутин выбирает вариант якобы советский, а на самом деле вариант русской прозы – на собрании постановили собрать деньги с мира. Так все ликовали от этой радостной доброты! Но крестьянский мир односельчан на деле денег-то не дал. Значит, оставался «индивидуальный» подход. Какие здесь на сцене разворачивались занятные картины!


О самом спектакле можно было бы сказать в четырёх словах: зал маленький – искусство большое. Но здесь есть свои нюансы. Мария – роль, то, что называется в театре, почти голубая, все действуют вокруг неё и персонажи оцениваются отношением к ней. Но в этой очень на первый взгляд простой роли есть состояния, которые играть невероятно трудно, здесь уже не техника, а личные качества – любовь к мужу и сыну и внутренняя духовная чистота. Всё в спектакле пропадает, если зритель заподозрит фальшь, и Татьяна Шалковская, одна из основных актрис театра и Большой сцены, с этим честно справляется. Здесь, как в литературе, писать о негодяе и легче, и эффектнее. Но искусство прозы и драматургии Распутина, режиссуры Александра Дмитриева и – без захваливания! – всех актёров спектакля заключается в том, что в любом персонаже есть не только характерность – это сегодня при возросшей технике довольно легко, – но ещё и та человеческая многовалентность, которая позволяет говорить о создании полнокровного сценического образа. Выделить кого-то трудно, но до отвратительности неожиданен и похож «интеллигент» учитель Евгений Николаевич (С. Кисличенко) – его «доброта и отзывчивость» громки и разафишированны, как деяние современного мецената. Концертный номер – это тётка Степанида (Л. Кузнецова) – и порождение, и жертва колхозно-крестьянского лицемерия. С невероятной силой плебейского остервенения играет Жену Зоотехника Е. Карон. До невероятия подлинный Василий (С. Курач). Удивительно достоверен, как бы неся ощущение подлинности и доброты, любви и веры в людей герой спектакля, муж Марии Кузьма (Б. Бачурин).


А остальных героев этого вечера, чтобы никого не обидеть, я вынужден просто перечислить, но каждый из них остался в благодарной памяти зрителя. Это Г. Кочкожаров (дед Гордей), Витька (Т. Дружков), Комариха (Л. Мартынова), Галька (А. Чайкина), Председатель (А. Шедько), Зоотехник (В. Масенко), Ревизор (А. Айсин), Агроном (В. Конашенков), Дочь Агронома (Е. Ливанова), Ветеринар (Д. Белогуров), Механик (С. Сергеев), Полина (К. Пробст).


Это всё персонажи той нашей, минувшей жизни, но порой, как выясняется, и жизни сегодняшней. И можно лишь содрогнуться, если представить, что такой многоопытный автор, как Валентин Распутин, возьмётся за «тему денег» непосредственно нынешнего дня. Деньги для Марии тогда покажутся нам милыми сказками.



Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Боевые и плавные танцы славян

Искусство

Боевые и плавные танцы славян

КНИЖНЫЙ  

  РЯД

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературная Газета

Похожие книги

Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное