Литературная Газета 6322 ( № 18 2011)

В конце концов сыновья любовь победила обиду, и раненый Корней, заплутавший в тайге, остался жив, хотя и без ног, что явилось прямым следствием медлительности Изосима. Спору нет, простить обиду не только трудно, но порой невозможно. Удивление вызывает не то, что в христианской общине процветает грех, а то, что этот грех всеми, и, главное, автором романа, воспринимается как норма христианской жизни. На этом фоне появление таёжного духа Сибирича, который является «наместником Творца на этой территории и подвластен Ему и Главному Горному Духу, живущему на Тибете» (вот кто, оказывается, хранил общину от бед и напастей!), и другие «кудеса» уже не кажутся странными. Но чудо чуду рознь. Фантастическое допущение уместно и даже необходимо в пространстве мифа и сказки, но роман Камиля Зиганшина изначально строится как правдивое реалистическое повествование, претендующее на историческую и этнографическую достоверность, в котором легендарная тень заповедного Беловодья только оттеняет и углубляет реалистическое содержание.

И вдруг читатель узнаёт, что жители скита избраны для невероятной миссии, которую озвучивает дух – хранитель скитской общины: им доверено перенести в надлежащее место прядь волос Христа, прикоснувшись к которой Он сможет обрести земную плоть, и тогда начнётся Второе пришествие.

Участившиеся катаклизмы

Кредит доверия, который успел заработать Зиганшин до этого печального эпизода, достаточно высок, поэтому до последнего надеешься, что безумная смесь из легенд о Святом Граале и инопланетянах, помноженная на эстетику советской кинофантастики 70-х гг. и приправленная псевдохристианской эзотерикой, будет оправдана писателем каким-то очень сильным и неожиданным сюжетным ходом.

Появление Сибирича – досадная, но не случайная черта этого повествования. Именно в словах этого персонажа раскрываются мировоззренческая основа жизни героев романа и взгляды автора: «Ты должен понимать, что Земля такой же живой организм, как и вы. Её лик, как лицо человека, со временем меняется. <…> Участившиеся природные катаклизмы – это реакция Земли. Ураганами, землетрясениями и цунами она выражает человечеству свой праведный гнев. А вот ваша община живёт в согласии с Природой. Так и надо бы жить всем – о том мечтает Создатель». Это и есть идеал Зиганшина, ничего общего не имеющий с христианской этикой, – естественный человек на голой земле, живущий в согласии с её биоритмами, вне истории, культуры, религии. В свете этих слов становится понятно, почему золото Алдана, несметные богатства, таящие в себе страшный соблазн и опасность, не оказывают на жителей скита почти никакого влияния, почему золотая лихорадка, так достоверно описанная Зиганшиным на первых страницах книги, проходит в лёгкой форме. Золото – дар Земли и, как любое проявление природного естества, не может нести в себе зло.

В романе, больше похожем на летопись, нет явного начала, поэтому и финал его открытый. Последняя глава возвращает нас к судьбе почти забытого героя – повзрослевшего сына Лосева – Игоря, который по иронии судьбы одновременно оказывается внуком предателя Василия Сафронова, укравшего у отряда золото и заодно прихватившего из скитского монастыря богато украшенный золотой крест, что, конечно, повлекло за собой неминуемое возмездие (Сибирич шуток не понимает). Внук узнаёт о предательстве деда и уходит из дома, так и не изведав тайны своего родства. Предатель Василий умирает в тяжких муках, не успев повиниться перед горячо любимым внуком. Тайна Алдана не раскрыта, последняя связь с большой историей разорвана, все виновные наказаны, а раскаяние не повлекло за собой прощения. Всё предсказуемо. И всё-таки на последних страницах этой книги герои испытывают реальную боль, и пусть не трагедия народа, но драма семьи обретает свои истинные масштабы.

Человек не может прожить вне истории, как бы далеко ни убегал он от её железной поступи в заповедные дебри сказочного леса. И литература должна дать адекватный ответ на вопрос: что произошло с нами в XX веке. Разумеется, у неё есть и другой путь. Но тогда сказка рискует обернуться кошмаром.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Иваново, далее – везде

Библиосфера

Иваново, далее – везде

ПОРЯДОК СЛОВ

Ян Бруштейн. Планета Снегирь : Стихи. – М.: Вест-Консалтинг, 2011. – 100с. – (Поэтическая серия «Библиотека журнала «Дети Ра»). – 200экз.

В новую книгу поэта из Иванова Яна Бруштейна вошли стихи, написанные им за последние два года. Сам он – уроженец Ленинграда, поэтому неудивительно, что в его творчестве так или иначе проскальзывают северостоличные мотивы:

Ленинградская моя кровь

И блокадное во мне эхо…