Литературная Газета 6325 ( № 21 2011)

Тут уж я проснулся в ужасе, но мысль, страха не имлющая, отвечает сну моему, что, мол, есть и у нас, как у всех, даже не хуже, чем на Чёрном континенте, все атрибуты государства: гимн, флаг, герб, сенат, дума, бензин, хотя и то верно, что деревни-кормилицы исчезают, сёла вымирают, тихие городки, скудея, в погосты превращаются и редкая пьяная песня, без начала и конца, едва колыхнёт ночной саван…

Зато всеканально: байкеры открыли свой сезон праздности, грохота и кайфа… Конец апреля, а уже горят таёжные леса – источники кислорода превращаются в чёрную труху, как лёгкие курильщика… И что-то, постоянно-назойливо, о предстоящей свадьбе в английском королевстве, до которой мне нет никакого дела… Толпы праздных расслабленцев, тучи глянцевых ничтожеств, бездарных глумливцев с приклеенными «Моментом» мишурными звёздами – этот несвежий ливер стал безусловным атрибутом «просвещения» в сегодняшней России, вытеснив всё, что воспитует, учит Родину любить. Теперь эта чушь заменяет нам «вести с полей». А что кушать-то будем по осени? Неинтересно? А мне интересно, и не мне одному. Скоро наши школяры, при таком образовании, на вопрос: произрастают ли в России кофе, какао, бананы, – будут отвечать утвердительно, а на вопрос по истории, что такое «невский пятачок», будут отвечать, что это друг Винни-Пуха из г. С.-Петербурга… И всё праздность и деньги, деньги и праздность, а помойные кучи всё круче и круче и уже упираются в чёрные тучи. А помыть не хочется? Особенно сердце, чтобы Душа ликовала от желания делать добро, и не себе только, но и миру, тебя окружающему, своему Отечеству. В московских ресторанах 20-х годов XXвека в период НЭПа разухабисто распевали:

Тоц, штоц, первертоц –

Вот как мы живём!

Делов-то нету никаких –

Мы пляшем и поём!

Похоже, а? Что? У нас только так и может быть, что ли? Нет, есть и другие, и песни, и люди достойные, но их не слышно, их не ставят в пример, да и не вписываются они в сценарий круглосуточного балагана-маскерада.

Города российские в большинстве утрачивают свою историческую индивидуальность. Если совковые силикатные пятиэтажки изуродовали шрамами старинные прибежища гармонии и вкуса, то нынешние, капиталистические, уже четвертовали и колесовали эти наши города.

Многие помнят, что главный архитектор Москвы М.В. Посохин, надеюсь, не по своей злой инициативе, но выполняя с рвением волюнтаристскую задачу компредседателя Н.С.Хрущёва, погубил часть исторического величия Московского Кремля, его монастыри ради постройки абсолютно не вписывающегося в стиль Дворца съездов. Наш-то тогдашний рулевой насмотрелся стекляшек в Нью-Йорке, и ну у нас стекломанию городить, не учитывая затраты на теплопотери. Построили этого урода. Показали кузькину мать да ещё впендюрили проспект Калинина, а что, гулять так гулять! А сегодня сын академика архитектуры в Зарайском районе Подмосковья храм православный восстанавливает, вот уже и алтарь освятили. И как важен этот нравственный урок – сын исправляет чьи-то ошибки, возвращает к жизни историческую красоту нашей матушке-России.

Мой папа, Конкин Алексей Александрович, незадолго до своей кончины поведал мне, что в 1932 г. он, тогда 22-летний молодой человек, руководил кружком художественной самодеятельности при Саратовском управлении Рязано-Уральской железной дороги и им требовалось помещение. Секретарь губкома комсомола сказал: «Бери Троицкий собор под свои дела». Отец пришёл в храм и, как говорил мне, весь внутренне завибрировал от вопрошавших его совесть ликов святых с почерневших стен самой старой церкви г. Саратова. И не смог он перешагнуть через Душу свою и принять участие в поругании святыни. Ушёл от греха, а секретарю сказал, что своды слишком низкие и нет возможности приспособить это помещение под зрительный зал. А если бы на месте отца оказался кто-то другой, возможно, своды были бы выше, а? Я счастлив, что мой папа в какой-то мере оградил от воинствующих безбожников Свято-Троицкий собор и он никогда не закрывался для верующих. А в 1956 г. мне было пять лет и у меня случился порок сердца, меня крестили в нём, прося мне защиты и окормления у Господа, и я выжил, живу и теперь. Есть в этом мистическая связь, она влилась в моё сознание, как Родина, как Волга, богаевские сады, наша лесостепь с запахом дубового листа и полыни, трепещущим ковылём…

Сегодня алчная рука бестрепетно уничтожает поле русской доблести в Бородино. Как можно это делать нашему соотечественнику и можно ли причислять его к таковым, коль он посягает на память, славу, величие России?! И как мне не уважать другой пример, увы, не российский.