Литературная Газета 6340 ( № 36 2011)

![CDATA[ (function(w, d, n, s, t) { w[n] = w[n] []; w[n].push(function() { Ya.Direct.insertInto(74260, "yandex_ad", { stat_id: 3, site_charset: "windows-1251", ad_format: "direct", type: "600x60", border_type: "block", header_position: "bottom", site_bg_color: "FFFFFF", header_bg_color: "CC9966", border_color: "CC9966", title_color: "996600", url_color: "996600", all_color: "000000", text_color: "000000", hover_color: "CC9966", favicon: true }); }); t = d.documentElement.firstChild; s = d.createElement("script"); s.type = "text/javascript"; s.src = "http://an.yandex.ru/system/context.js"; s.setAttribute("async", "true"); t.insertBefore(s, t.firstChild); })(window, document, "yandex_context_callbacks"); ]]

«Желать должно себе совершенства...»

Литература

«Желать должно себе совершенства...»

ГЛЕБ ГОРБОВСКИЙ – 80

Очень интересно и в то же время трудно писать о современнике-поэте. Ещё нет устоявшихся воспоминаний, что отдельными ручейками вливаются в цельное море судьбы и творчества. Отклики, отзывы, а то и легенды порой противоречат друг другу, мешают объективной и правдивой картине. Так произошло и с незаурядной личностью, в чьей биографии материала на остросюжетный роман, – Глебом Горбовским. И только давнее душевное притяжение к его стихам, не ослабевшее за десятилетия, даёт мне право рассказать об очень известном ныне поэте, лауреате множества престижнейших премий (чего стоят Государственная премия РСФСР, Александра Невского, Андрея Платонова и недавняя – Союзного государства), но главное – поэте Божьей милостью, любимого читателями аж с первой его книги «Поиски тепла», вышедшей в 1960 году.

Гусь выбился из птичьих сил,

и с горя гусь заголосил...

Он начал падать вниз комком,

а гуси в небе шли гуськом.

Гусь вновь бы крылья распростёр,

да у него один мотор,

он отказал, он вдруг заглох,

и вместо юга – ягель-мох

и лёд ручья  острей ножа...

Не вышел гусь из виража.

Над ним собратья дали круг.

Но с ним остался верный друг,

или отец, а может, сын,

или одна из тех гусынь,

что заменяет юг любой

одной собой, одной собой.

Много раз я слышала – и в студенческих, и в туристских компаниях по-своему озорные, непритязательные песенные строки:

Когда качаются фонарики ночные

и тёмной улицей опасно вам ходить,

я из пивной иду,

я никого не жду,

я никого уже не в силах полюбить.

А дальше – уж вообще чуть ли не народное:

Сижу на нарах, как король на именинах...

Тут надо сразу пояснить, что на нарах Горбовский, слава богу, не сиживал, разве что после скитаний по детдомам недолго похлебал каши в исправительной колонии для подростков, откуда благополучно бежал, нашёл своего отца, с его помощью обзавёлся нужными документами и окончил, как все, семилетку. А до того и под фрицем в деревне у родных побывал, и, потеряв в эти годы мать, Галину Ивановну Суханову, был предоставлен всем ветрам жизни. И даже в армии умудрился  двести с чем-то дней провести в качестве наказуемого. Тот ещё характер сложился  у Глеба благодаря жизненным мытарствам  в отрочестве. И неслучайно даже названия некоторых его книг красноречиво говорят о тех годах: «Сижу на нарах», «Флейта в бурьяне», «Окаянная головушка», «Распутица».