Литературная Газета 6346 ( № 45 2011)

К целенаправленному изучению источников Ломоносов приступил в период обучения в 1731-1735 гг. в Славяно-греко-латинской академии, где, по его воспоминаниям, "в свободное от учения время сидел[?] в семинарской библиотеке и не мог начитаться". В те же годы он заинтересовался одной из главных проблем нашей истории - варяго-русской. Осенью 1734 г., когда Ломоносов находился в Киеве и упражнялся "в чтении древних летописцев и других книг, написанных на словенском, греческом и латинском языках", его пристальное внимание привлекло в рукописи Киево-Печерского патерика сообщение о Варяжской пещере. Со временем интерес исследователя к варягам будет только возрастать. Подтверждением тому служит покупка им в феврале 1740 г. во Фрейберге "Истории о великом княжестве Московском" шведа П. Петрея, вышедшей в 1614-1615 гг. в Швеции и в 1620 г. в Германии. И была она куплена из-за слов её автора, впервые прозвучавших в истории: "От того кажется ближе к правде, что варяги вышли из Швеции". А эти слова, по оценке немецкого историка Г. Эверса, "простодушного пустомели Петрея", положили начало норманской теории, к середине XVIII в. уже приобретшей в Европе значительное число адептов.

Вернувшись из Германии на родину, Ломоносов с головой уходит в проблемы химии и физики. Но при этом он активно занимается изучением русской истории. И знаменитая дискуссия 1749-1750 гг., инициированная речью Г.Ф. Миллера "Происхождение народа и имени российского", с которой он должен был выступить на торжественном собрании Академии наук, показала высокий уровень знания и понимания начальной истории Руси Ломоносовым. Категорически не приняв речь Миллера (именуемую ещё "диссертацией"), учёный констатировал, что она, поставленная на "зыблющихся основаниях", "весьма недостойна, а российским слушателям и смешна, и досадительна, и, по моему мнению, отнюдь не может быть так исправлена, чтобы она когда к публичному действию годилась".