Литературная Газета 6365 ( № 13 2012)

Шульгин отстаивал идеи Столыпина и в 1960-е годы в СССР в своих записках и воспоминаниях. Вероятно, он надеялся, что столыпинский опыт заинтересует тех представителей советской системы и спецслужб, кто читал его тексты. Но этого не произошло.

Есть воля, но каковы цели?

Есть воля, но каковы цели?

Взаимоотношения Столыпина и Льва Тихомирова, бывшего народовольца, ставшего одним из крупнейших консервативных мыслителей России, представляют особый интерес.

История их сближения берёт своё начало в 1906году. К этому времени публикации по рабочему вопросу создали Тихомирову репутацию знатока данной проблемы.

24сентября 1906года Тихомиров пишет А.С. Суворину: "Надо бы мне когда-нибудь повидать П. Столыпина. Всё, что слышу, рисует у него редкое качество - волю, но каковы его цели, думаю, никто не знает, а может быть, он и сам не определил вполне".

Тихомиров оставил Столыпину записку "О способах улучшения наших законов" и позже выслал ему из Москвы свою фундаментальную книгу "Монархическая государственность" с сопроводительным письмом. Нуждавшийся в неординарных людях, Столыпин пригласил Тихомирова на государственную службу в Петербург, но тот выразил свои сомнения, и тогда в ответном письме от 4сентября Столыпин пояснил: "Я не скрываю, что прочность того положения, которое я для вас создаю, находится в зависимости от моей прочности: если я буду убит или заменён другим лицом, то вы окажетесь в зависимости от нового лица, стоящего у руля[?] Я предполагал воспользоваться вами для разработки отдельных вопросов, так что служба вас не заест и у вас останется время для литературного труда".

Тихомиров немедленно ответил согласием, но эти события совпали со смертью редактора "Московских ведомостей" Грингмута. Несмотря на возможность занять пост редактора, Тихомиров предпочёл пойти на государственную службу. В одной из своих речей Тихомиров сказал, что он хочет видеть в премьере национального вождя, который "должен сомкнуть около себя товарищей, проникнутых тем же новым духом, и сразу систематически двинуть работу возрождения России". Столыпин в ответ заметил, что "верит в бога[?] имеет[?] "мистическую" уверенность, что Россия воскреснет. Он - русский, любит Россию кровно и живёт для неё[?] знает и уверен, что сделает то, что угодно допустить богу".