Литературная Газета 6379 ( № 27 2012)

Наполеон просчитался, как позднее ошибся и Гитлер. Дело в том, что русский народ, который "увидел в своих дворянах немцев", всё же надеялся на возрождение русской души у представителей правящего класса. Власть царская действительно была для народа законна в высшем смысле, поскольку являлась в основе христианской, восходя в своих священных правах к православным императорам Константину и Юстиниану. Русские монархи были их прямыми законными наследниками, несмотря на все протестантские уклонения Петра I. Именно этого последнего важнейшего обстоятельства, нравственного единства большинства русских, их веры в законность верховной власти, и не уловил западный ум Наполеона.

Наш народ не мог предать "родные пепелища", поддавшись на наполеоновские агитки, призывавшие к свержению господства русской знати и крепостного права. Одностороннее дарование гражданской свободы дворянству при Екатерине II противоречило правовым понятиям крестьянства, но это противоречие ещё не успело "развернуться". Крестьяне привычно говорили дворянам: "Мы ваши, а земля наша". Традиционно считалось, что все сословия равно пожизненно состоят на службе государевой и в этом нет ничего постыдного. Дело крестьянина - добывать хлеб насущный, дело дворянина - защищать с оружием в руках народ христианский. Дело царя православного - крепко стоять за церковные и жизненные устои, выступая во главе народа христианского. Эта вера крепко держалась в 1812 году, и Наполеону осталось в конце концов только признать её силу.

Уже пленённый и сосланный Наполеон вымолвил: "Русский царь непобедим, когда он отпускает бороду". Наполеон понял, что сила России в нравственном единстве её верхов и низов, которое он прежде недооценил. Он, конечно, был по-своему прав, увидев западнический уклон русской сановной знати и отчасти сделав на него ставку, но просчитался.