В середине 70-х годов XX века в США по инициативе экономиста и предпринимателя Луиса Келсо было принято законодательство по программе ESOP (План создания акционерной собственности работников). Толчком послужил экономический кризис, во время которого коллективы рабочих и служащих стали выкупать или брать в аренду предприятия, на которых они работали, у разоряющихся хозяев, прежде всего для того, чтобы не потерять работу.
С этого момента можно вести отсчёт третьей стадии отношений капитала и труда, которые начали трансформироваться в равноправное партнёрство. Работники стали частичными или полными собственниками предприятий. Начался быстрый рост числа фирм, применявших эту программу. Если в 1974 году в США насчитывалось всего около 300 таких предприятий, то в настоящее время компаний с частичной или полной собственностью работников около 10 тысяч, на которых трудятся более 12 миллионов человек.
Опыт США распространён во всех экономически развитых странах. Их правительства также приняли законы о поддержке тенденции передачи предприятий в собственность коллективов. Ясно, что эти действия вызваны не любовью к трудящимся. Они были предприняты прежде всего из идеологических соображений как вызов советскому социализму. Кроме того, Конгресс США признал, что в стране слишком велика концентрация собственности в руках одного процента населения, а это опасно для самого капитализма в принципе. К тому же это оказалось выгодно всем – государству, капиталистам, работникам. Неоднократные исследования показали, что предприятия с коллективной собственностью работников по всем показателям работают более эффективно, чем аналогичные частные. На них практически не бывает трудовых конфликтов.
А как обстоит дело в нашей стране? Ведь мы исторически ближе всех стояли к реализации идеи коллективной собственности работников. Это действительно так. И приватизация государственной собственности в России началась, кто помнит, с учётом наших российских традиций артельного труда и советского опыта работы трудовых коллективов: Государственная программа приватизации на 1992 год предоставляла им значительные льготы в процессе акционирования предприятий.
Но те, кто руководил приватизацией, считали собственность работников как бы промежуточной на пути к «нормальному капитализму», они видели другую конечную цель – создать крупных собственников. И в результате добились своего – в современной России повсеместно укоренились отношения
В этой связи вызывает недоумение преклонение управляющей страной элиты перед «гением» Гайдара, партийного журналиста, волею случая оказавшегося ненадолго вершителем судеб России, не уловившего современные тенденции развития общества и направившего страну по пути радикального либерализма. Руководство страны в 90-е годы направило развитие России фактически по тупиковому пути.
Не все смирились с этим положением. Многие понимали гибельность социально-экономической политики Ельцина. Самый яркий представитель протестного движения – Святослав Фёдоров, выдающийся офтальмолог, снискавший на этом поприще мировую славу. Яростный противник наёмного труда, он справедливо считал его неэффективным в принципе. По его инициативе при поддержке левых сил в 1998 году был принят Закон «Об особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятиях)». Закон проходил трудно, после семикратного голосования в Думе пришлось преодолевать ещё и президентское вето, поступившись многими важными положениями.
Появление закона фактически было скрыто от общественности. Он и сейчас практически неизвестен. А ведь этот закон даёт представление о кардинальных отличиях коллективных предприятий по сравнению с частнокапиталистическими. Оцените такие его положения:
– рабочие-акционеры при увольнении обязаны продавать акции своему предприятию, а не «на сторону» (ликвидируется опасность рейдерских захватов);
– решения на собрании акционеров принимаются по принципу «один человек – один голос» вне зависимости от количества акций;
– один работник не может владеть более 5% стоимости акций от уставного капитала;
– размер оплаты труда генерального директора не может более чем в 10 раз превышать средний размер оплаты труда одного работника.