Литературная Газета 6427 ( № 33-34 2013)

К примеру, эту тему очень подробно рассматривал историк, революционер-демократ Афанасий Щапов. Он писал о том, что Сибирь по населению делится на две части: это Западная Сибирь, в которой преобладало тюркское население, и Восточная Сибирь с преобладающим русским населением. В результате их смешивания и возникла новая человеческая общность с характерной субкультурой, которую условно можно назвать сибирской, а её представителей соответственно сибиряками. Но они всегда утверждали: мы Россия. Не допускали никаких экстремистских выходок. И тем не менее за свои идеи «областники» жестоко преследовались царским правительством.

– А что нынешние?

– Сейчас идеи «областников» обрели новое звучание. Сейчас говорят не только об особой «сибирской идентичности», но уже появились поборники и «поморской идентичности», и «калининградской идентичности», и ещё можно насчитать несколько новоявленных идентичностей.

Что касается «сибирской идентичности», то эта идея была особенно сильна в послевоенные годы, когда говорили, что именно сибиряки отстояли Москву, отстояли Сталинград... Потом эти разговоры как-то сошли на нет. Возрождаться они стали после распада СССР, когда государства уже почти не было. Да и провозглашённое в национальных республиках верховенство местных законов над федеральными тоже не работало на укрепление страны.

– А каково ваше отношение к таким взглядам?

– По моему мнению, «сибирячество», «сибирская идентичность» – это не что иное, как некая «духовная общность», неразрывно связанная со сложившейся общей культурой. Это, если можно так сказать, сплав многих народов в единое целое. Некое наднациональное понятие, объединяющее и цементирующее народы Сибири и Севера. И это очень важно. Если мы растащим Сибирь «по национальным квартирам», то трагические последствия этого преступного шага не замедлят объявиться.

«Сибирская идентичность» по моему глубокому убеждению – понятие объединяющее для всех жителей этого региона. Мы – сибиряки, это говорят и русские, и буряты, и украинцы, и другие коренные «старожильцы».

Со второй половины XIX века население Сибири условно делится на «старожильцев» и «пришлых». «Старожильцами» считались рождённые в этих местах. Я с детства помню, когда встречались бурят и русский, русский всегда представлялся: я старожил. И к нему было особое отношение. Для него были открыты все двери – «наш человек», он понимает нашу культуру, наши обычаи, наши мысли.

Я сам сибиряк. По роду своей деятельности интересуюсь всеми социологическими и политическими процессами, имеющимися в Сибири. И потому со всей ответственностью заявляю, что ни среди бурятов, ни среди якутов, ни среди других коренных народов Сибири не наблюдается желания отойти, отколоться от России.

Но у бурятов есть глубокое, врождённое неприятие китайской культуры. У нас в Бурятии, даже в глухих деревнях, когда ребёнок капризничает, ему говорят: «Тише, а то придёт китаец и заберёт тебя!» К русским никогда такого отношения не было. Русские всегда воспринимались как защита от полного исчезновения. И потому те, кто говорит, что коренные сибирские народы хотят создать отдельные от России государства, либо не знают настроений этих народов, либо выполняют определённый социальный заказ. Авторы подобных идей большей частью находятся в Москве, внутри Садового кольца. А в Сибири народ всё время удивляется и негодует по поводу идей отделения от России. В Сибири говорят: «Почему нас всё время выталкивают из России?! Мы хотим быть в России, хотим в рамках большой культуры России жить и развиваться. И не надо нас никуда выпихивать с нашей коренной земли». И потому возникают обида и раздражение, когда недобросовестные политики и публицисты начинают говорить о сепаратистских настроениях в Сибири.

Советская власть, к примеру, хоть и унифицировала культуру, но не подавляла национальные начала и национальные языки, они прекрасно сохранялись в быту. При этом через русскую культуру и русский язык для людей был выход в огромный мир. Если, к примеру, сейчас открыть школы, в которых будут учить детей на якутском или бурятском языке, в них никто не пойдёт.

– Но ведь не секрет, что количество так называемого русскоязычного населения в Сибири неуклонно уменьшается?