Литературная Газета 6430 ( № 37 2013)

Стволы колонн возносят капители

До месяца и до скопленья звёзд.

Дом графа Разумовского хорош,

Несокрушимы каменные плоти,

А новый дом, построенный напротив,

На сироту казанскую похож...

* * *

Мой дом в осенний вечер занемог,

Над домом крыши потемнела крона,

Краснеют кирпичи, как листья клёна,

В глухой стене над слякотью дорог.

И в голубой заоблачности луж,

Когда в лицо холодный ветер дышит,

Мой дом листвой кирпичною колышет,

Прильнув к волне и покраснев от стуж.

И под осенний ветреный мотив,

Страдая от прохлады непривычной,

Редеют клёны у стены кирпичной,

Закат пунцовый, в кронах приютив.

* * *

Не отбрасывая тени,

Тучи по небу кочуют,

Водосточных труб колени

Тополь листьями врачует.

Видно, падал дом не раз,

Пробираясь через годы,

И теперь в листве увяз,

Помрачнев от непогоды.

Дом по лужам ходит вброд,

Полыхают клёнов свечи,

И подъезд беззубый рот

Приоткрыл дождю навстречу.

Стынет мокрое крыльцо,

Издаёт калитка трели,

Дому льётся на лицо

Дождь, настоянный на прели.

Где-то в небе самолёт

Звук раскачивает веский,

Ветер ночи напролёт

Рвёт туманов занавески.

Неуёмный ветер рьян.

В небе тучи – как заплаты.

С крыши падают в бурьян

Жёлтой осени закаты.

Выплывая из-за туч,

С листопадом месяц кружит,

Как иглу роняя луч

На пластинку чёрной лужи.

* * *

Берегов откосины,

Неба синий флаг,

На палитре осени

Охра и краплак.

Вечер бледно-розовый

С месяцем в руке,

Под кустом берёзовым

Синева в реке.

Вновь волну игривую,

Небосвода – лён,

Пишет ветер ивою,

Как муштабель клён.

Вижу осень тихую

Там, где лета нет,

Вновь над облепихою

Ягод рыжий цвет,

Цвет зари карминовый,

Как картины часть,

В тишине рябиновой

Притаилась страсть.

Инея мгновения,

Крокусов ростки,

Вязов вдохновение,

Листья, как мазки.

Облака колышутся

Просто от руки,

Осень ветром пишется

В клёнах у реки.

* * *

Проходит миг – и жизнь уже не та,

Течёт рекой затейливою к устью,

Твои глаза полны осенней грустью,

В моих глазах – забвений пустота.

И возраст наш давно уже не тот,

Иссякла чувств дарованная чаша,

Порой похоже увяданье наше

На безысходность тихую болот.

Мы от привычной жизни отстаём,

И наше солнце светит невысоко,

Его лучи, как жёлтая осока,

Небесный окружают водоём.

Мы за удачей больше не спешим,

Нас берег останавливает вязкий,

Волненье успокаивает ряска,

Касаясь мокрой зеленью души.

И каждый вечер, будто к алтарю,

Когда осины теплятся, как свечки,

Мы об руку идём с тобою к речке

Смотреть на уходящую зарю.

* * *

Занимается день несмело,

Под росою гортензий лики,

И, минуя созвездий блики,

Из-за леса пчела прилетела.

Она в небе дрожит на месте,

С притяжением клумбы споря,

И над флоксовым красным морем

Машет крыльями с ветром вместе.

Мир один у пчелы и растений,

И пчела, на ромашках гадая,

К медоносным цветкам припадая,

Замирает на пару мгновений.

Пчёлы любят и клевер, и мяту

И, об отдыхе мысли отбросив,

Золотистый нектар уносят

Прямо к солнечному закату.

Улетела пчела восвояси,

Летний день прикрывает веки,

И закат лепестки рудбекий

Золотистой пыльцой украсил.

* * *

За речкой неба солнечного нет,

За перелеском угасает вечер.

И сумерки набрасывают плед

Осинам потревоженным на плечи.

Прохлада лес захватывает в плен,

Укрылось солнце в туче одинокой,

Разволновалась верба над осокой

В зелёном сарафане до колен.

Спит синева на крыльях у стрекоз,

В реке волна замедлила движенье,

И шелестящий листьями рогоз

Созвездий наблюдает отраженье.

Преодолев туманов пелену,

Слабеют ветры, сбившиеся с толку,

И ночь, как лампу, вешает на ёлку

Над просекой неяркую луну.

* * *

Небес воображаемая горсть

Удерживает облако над лесом,

И солнце сквозь туманную завесу

Янтарной пижмы высветило гроздь.

Проснулись рощи, мокрые от рос,

На небе звёзды утренние вянут,

И в синеве над маревом поляны

Мелькают блики ветреных стрекоз.

Их привлекает пижма желтизной,

И, в облаке над полем зависая,

Они глядят, как август, угасая,

Последних дней растрачивает зной.

Ненастье, заслонившее закат,

На них дожди старается обрушить,

Но, как и прежде, согревает души

Стрекозам пижмы 

терпкий аромат.

По рощам бродит ветер непростой,

Сгущаются туманы над трясиной,

И омут под тревожною осиной

Приобретает осени настой.

* * *

Ветер рощи бередит,

Гонит волны вдоль Тарусы,

Вновь рябиновые бусы

Носит осень на груди.

За рекою берег крут,

Ближний берег невысокий,

Стебли тонкие осоки,

Набегая, волны гнут.

От рябин оторопев,

С осторожностью, без спеси,

Переходит речку месяц

По намеченной тропе.

Над излучиной крутой,

Купол звёздами украсив,

В голубой небесной рясе

Церковь Троицы Святой.

Звон разносится окрест,

Тишины не беспокоя,

И сияет над Окою,

Красоту венчая, крест.

После воли

Лев Толстой рядом со своим скульптурным портретом работы И. Репина

Недавно встретил знакомого доктора, лет уже за 50, который с какой-то воодушевлённой радостью и даже гордостью сообщил, что он, несмотря на занятость, перечитывает собрание сочинений Льва Толстого.

Я поинтересовался, почему наш доктор читает именно этого классика.

"Время пришло перечитать Толстого!" - ответил сельский врач.

«Почему вы так считаете?» – спросил я.