Литературная Газета 6437 ( № 44 2013)

Можно представить себе историю без государства, но не бывает государства без собственной истории. Скажем, есть история Австро-Венгрии, но нет самой Австро-Венгрии. Это, между прочим, касается и молодых государств, и касается в первую очередь - в аспекте преподавания истории. А иначе – что может сплотить нас в народ, в граждан единого государства?

В следующем 2014 году исполняется 80 лет постановлению ЦК ВКП(б) и Совнаркома от 15 мая 1934 года "О преподавании гражданской истории в школах СССР". С того самого постановления и началось возвращение легального преподавания истории в среднюю школу.

Предшествовало этому постановлению специальное выступление И.В. Сталина на Политбюро 5 марта 1934 года, на котором он, в частности, заявил: «У нас получается странная вещь. Одно время у нас совершенно не было русской истории, а русская история подменялась историей революционного движения».

Замечание об отсутствии русской истории выглядит особенно значимым на фоне той популярности, которой пользовался среди русской эмиграции учебник русской истории под авторством С.Ф. Платонова.

Именно русская история изучалась всеми поколениями нашей эмиграции и именно – по одному учебнику, отметим это.

Оказавшиеся в недобровольном изгнании русские люди осознавали тогда лучше нас – современников – необходимость самосохранения своей русскости, которая была невозможна без сохранения общего с Родиной своего языка, своей веры и – немаловажно – своей истории.

Если кто забыл, в 1991 году разрушение общего государства начиналось именно с разрушения перечисленных трёх общностей. С гонений на русский язык и запрета его статуса второго (второго!) государственного в странах СНГ. С вытеснения приходов РПЦ Московского патриархата – наиболее болезненно этот процесс проходил в новоявленном «Государстве «Украина» (как оно обозначено в собственной конституции). И с яростно стремительного переписывания истории, главным фактором которого стало вымещение принципа общей судьбы.

Выдержавший десять изданий вплоть до 1918 года учебник Сергея Фёдоровича Платонова завоевал всеобщую популярность не только прекрасной методикой изложения – сказывалось преподавательское прошлое академика, – но и точным формулированием ценностей единой и непрерывной русской истории.

Сравним первые слова учебника Платонова: «Русское государство, в котором мы живём, ведёт своё начало от IX века по Рождестве Христове» и первые слова из краткого курса «Истории ВКП(б)»: «Царская Россия позже других стран вступила на путь капиталистического развития». В первой цитате – гордость и внимательная сопричастность к судьбе своих предков, во второй – презрительное сожаление о своём прошлом. От прошлого большевики избавлялись действительно «самым решительным образом». Академик Платонов, посвятивший всю свою жизнь русскому историческому просвещению, умер от истощения в 1933 году, лишённый права достойно работать.

Зато другие псевдоисторики, которые подобно вождям русской революции В.И. Ульянову (Ленину) и Л.Д. Бронштейну (Троцкому) изливали свою ненависть к собственной истории в выражениях «проклятое прошлое», «царский режим» и «тюрьма народов», ревностно готовили вместо поколения патриотов-граждан поколение идеологов. Вот цитата Ленина: «В комиссариате просвещения есть два – и только два – товарища с заданиями исключительного свойства. Это – нарком, т. Луначарский, осуществляющий общее руководство, и заместитель, т. Покровский, осуществляющий руководство, во-первых, как заместитель наркома, во-вторых, как обязательный советник (и руководитель) по вопросам научным, по вопросам марксизма вообще».

В наши дни фамилию Луначарского ещё вспомнят люди среднего и старшего поколения, а вот фамилия Покровского известна лишь специалистам-историкам. Человека этого, пожалуй, лучше всего характеризуют следующие несколько высказываний: «В нашей науке специалисту-немарксисту грош цена» и «История – это политика, опрокинутая в прошлое». Вот такой вот верный ленинец, ушедший из жизни обласканным большевистским правительством и – в отличие от академика Платонова – с почестями похороненный у кремлёвской стены.

Есть, правда, одно обстоятельство. Учебник репрессированного академика Платонова пережил смерть своего создателя и издаётся и поныне, – для своих читателей, теперь уже не только в русском зарубежье, но и в России, а кто сегодня учит историю марксиста Покровского? Что-то не встречал я таких. Никто не хочет воспитывать идеологических борцов с собственной историей, как говорится, дураков нет.