Литературная Газета 6440 ( № 47 2013)

Кстати, аргумент «игрушек больше достанется» – один из основных у сторонников абортов. «Зачем плодить нищету?» – по сути дела, то же самое. Как правило, нищета для них – это один компьютер на семью и невозможность иметь няню. Желая сейчас облегчить жизнь ребёнку, – одному больше достанется, если не нужно будет делиться с братьями-сёстрами, – мы готовим его к огромным пенсионным отчислениям в будущем. Вашему чаду, когда он вырастет, придётся кормить не одного пожилого соотечественника, а двух, а то и больше, потому что уже сейчас соотношение работающих людей к пенсионерам стремительно сокращается.

Всё, что называют «планированием семьи», направлено почему-то только в одну сторону – уменьшения количества так называемых незапланированных беременностей. А что такое «запланированный ребёнок» – разве не цинично это звучит: речь ведь не о машине, а о будущем человеке.

Безмолвный крик

Мы боимся говорить о том, что аборт – это страшное, допустимое только в силу особых обстоятельств, зло. Как акушеры-гинекологи, так и учёные если и говорят о них, то только как о факторе, влияющем на репродуктивные способности. Морально-этическая сторона вопроса не обсуждается. И по статистике, более 80% российских женщин до сих пор считают аборты своим неотъемлемым правом. А ведь убитые собственными матерями дети могли быть нашим будущим.

Некоторое время назад весь интернет облетела заметка о женщине, преждевременно родившей ребёнка на сроке в 22 недели (5 месяцев). Вся больница тогда встала на ноги для спасения недоношенного младенца. Трудились самые опытные врачи, выделены были крупные средства. И ребёнка спасли. И в тот же день, в другой операционной той же самой больницы другая женщина сделала аборт, потому что не захотела иметь ещё одного ребёнка. Что же делает в одной комнате зародыша человеком, а в другой – куском мяса?!

Акушер-гинеколог Бернард Натансон, один из основателей NARAL (National Abortion Rights Action Leage) и руководитель крупнейшей клиники искусственного прерывания беременности, когда технологии позволили увидеть то, что происходит во время абортов, стал одним из ярых их противников. Вот что говорит он в своём фильме «Безмолвный крик»:

«Ультразвуковая запись показывает, как ребёнка разрывают, расчленяют, четвертуют, размалывают и уничтожают холодные стальные инструменты... Этот маленький 12-недельный человек является полностью сформировавшимся и абсолютно узнаваемым человеческим существом... В 1983 г. в США было совершено 1,5 млн. абортов стоимостью в 300–400 долларов каждый… Существует абортная индустрия, приносящая ежегодную прибыль в 500–600 млн. долларов, которую можно внести в список Форшера наряду с 500 наиболее доходными отраслями промышленности. 90% денег от абортов попадает в карманы врачей, а остальное – владельцам клиник... Всё больше женщин погибают, остаются бесплодными. Это – результат аборта, о котором они не имеют правдивой информации».

– Очень часто причиной аборта становится простое незнание, – поддерживает коллегу врач из Иванова, член общественной организации «За жизнь» Нина Григорьевна Ефанова. – Незнание того, как выглядит малыш внутри матери на двухнедельном – «разрешённом» сроке. Незнание последствий аборта – как духовных, так и физических. Незнание того, куда податься, если ты забеременела и боишься остаться без работы. Специально для таких женщин патриархия организовала ряд центров, где будущая мать может жить в течение всей беременности и первый год после рождения ребёнка. В этих центрах молодых матерей обеспечивают всей нужной информацией, едой, одеждой, работой. Если бы об этом женщины знали, абортов было бы гораздо меньше.

В европейских странах многие женщины решались на стерилизацию, чтобы избежать искусственного прерывания беременности и не возиться с контрацептивами. И это считается нормальным! Хотя мне кажется это настолько диким, противоречащим естественным биологическим инстинктам, что я сомневаюсь в душевном здоровье таких женщин.

Но что ещё страшнее, и мы переняли это. Вот что пишет соотечественница на одном из российских форумов: «Я вот тоже думала о стерилизации. Правда, мне только 23 года и я сейчас ношу второго, но ведь стерилизация это же надёжно и удобно? Хотя я бы всё равно не стала бы этого делать по крайней мере лет до 35. Как-то... уже не женщиной себя ощутила бы...»

Береги честь смолоду

Дети умиляют нас не потому, что беспомощны. Беспомощным может стать и взрослый по болезни, по возрасту. В детях притягивает их чистота, которая и есть залог здоровья – душевного и физического.

Будь человек самым отъявленным циником или Казановой, всё равно он слово «чистота» поймёт, как и мы с вами. Обзовёт ли «ханжеством», скажет ли, что «это несовременно», не важно. Понимать он поймёт точно так же, как мы.