Литературная Газета 6446 ( № 3 2014)

Как только установился наст – толстая леденистая корка подтаявшего при дневном солнце и замёрзшего за ночь снега, – я ранним утром на лыжах-самоделках за несколько дней облетел ближайшие места, откуда слышались глухариные щелчки и удары. Нашёл одно токовище – на поляне, вдалеке от деревьев.

Глухарь – птица очень осторожная. Это было издавна ведомо всем петушихинцам. Как и то, что глухари, зимой живущие поодиночке, весной слетаются в определённые места и начинают токовать: распушив перья и возбудившись до предела, дерутся порой до смерти меж собой за самок. Но всё это было известно из рассказов стариков, имевших когда-то ружья и бивших глухарей на охоте. Теперь в деревне ружей не было. Посмотреть на глухариные бои, кому хотелось, можно было лишь издали, толком так ничего и не увидев: глухарь теряет осторожность ненадолго, только пока «тóчит», когда страсть глушит его слух – оттого и «глухарь»…

Подбить глухаря – мысль хорошая. Но как это сделать? И я придумал: попробую подстрелить из лука. Как делали это на охоте дикари.

А лук у меня был, и стрелы тоже… Летом стрельба из лука была одной из любимых детских игр. Изготовить лук – нехитрое дело. Находишь достаточно толстый, но гибкий тальник, делаешь тетиву из прочной льняной дратвы, натягиваешь её на дугу; нарезаешь сухих камышовых стеблей, изготавливаешь из консервных банок наконечники, затачиваешь их, насаживаешь на камышину плотно и точно по центру и – стрела готова. Лёгкая, быстрая, точная, если камышина прямая да стрелять умеешь. Я умел.

Изладил из хвороста караулку, притащил её днём поближе к токовищу и два ранних утра сидел в ней тише мыши, ждал, пока прилетят глухари, присматривался. Слышал, как чуть раньше где-то в стороне от токовища собирались самки. Но вот раздавалось тяжёлое хлопанье крыльев, на круг токовища один за другим, как бомбардировщики, грохались глухари.

На третье утро я притаился в караулке и замер, пока не начались бои. Выстрелил. Когда подстреленный глухарь, волоча крыло, пошёл в сторону, а потом упал, остальные замолчали и замерли. Я уже стал было закладывать новую стрелу, но глухари вдруг всполошились и улетели.

«Вот если б столько мяса добыть раньше, может, и Олег остался жить», – думал я, возвращаясь домой… Ещё не раз ходил на это токовище, но глухари не появлялись.

Когда стаял снег, всей деревней стали собирать колоски на полях, перекапывать картофельные поля. Иногда в старых картофельных гнёздах попадались гнилые, с крахмалом под кожурой картошины. Пошла зелень – дидли, гусинки, сарáнки, п[?]чки, молодая крапива. В такую пору помирать грех.

Теги: Игорь Ильинский , блокада Ленинграда

Зубы дарёного коня

Суббота 11 января выдалась для чиновника Игната Тимофеевича, чей организм был слегка измождён новогодними каникулами, тревожной - он был разбужен ранним телефонным звонком.

– Ты с ума сошёл! – закричал вместо приветствия его коллега Сумкин. – Как ты можешь спокойно спать, когда тут такое творится!

– А что стряслось?

– А то, что премьер-министр подписал положение о противодействии коррупции.

– Невелика беда, – позёвывая, хмыкнул Игнат Тимофеевич. – Чай, не впервой. С апреля 1992-го уж сколько было таких постановлений, со счёта собьёшься. Пакетами принимали. Даже был создан целый антикоррупционный комитет. Ну и кого они напугали?!

– Но сейчас всё намного серьёзней. Сейчас введена норма – подарок не может быть дороже трёх тысяч рублей.

При этом известии Игната Тимофеевича прошиб холодный пот. Он живо представил себе, с каким унижением придётся теперь клянчить у дарителя товарный чек; потом в течение трёх дней составлять уведомление начальству о получении подарка; если чека нет, придётся сдавать подарок на экспертизу, регистрировать его, составлять акт приёма-передачи; если понравившаяся вещь окажется дороже трёх тысяч, придётся писать заявление на выкуп подарка[?]

Сбивчивый рассказ Сумкина лишь подтвердил его предположения. Поэтому все выходные дни у Игната Тимофеевича было скверное настроение. Усугублялось оно тем, что, как назло, в понедельник к нему должен был нагрянуть один предприниматель, собиравшийся сделать подарок стоимостью больше трёх тысяч. Причём это была не какая-нибудь безделушка типа мебельного гарнитура или картины Рафаэля. Игнат Тимофеевич выделил этому бизнесмену по бросовой цене огромный участок земли в центре города, и тот на радостях собрался презентовать ему недвижимость – маленький одноэтажный домик на берегу моря, в часе езды от Барселоны. Что делать с таким презентом?.. Нет, он человек не бедный. Ему по силам купить не то что домик – может прикарманить весь этот испанский городок. Дело в другом – противна вся эта бюрократическая волокита с заполнением бесчисленного множества справок, документов, квитанций… Раньше всё было иначе, действовал железный принцип – дарёному коню в зубы не смотрят. Теперь же, видимо, придётся пуще огня бояться данайцев, дары приносящих.