Литературная Газета 6455 ( № 12 2014)

Основу этой книги составили работы, написанные в разное время и подчинённые одной идее, некогда сформулированной Александром Веселовским: не работает ли каждая новая поэтическая эпоха над исстари завещанными образами, позволяя себе всё новые комбинации старых и наполняя их новым пониманием жизни? Материалом для них послужила русская литература в её многообразных отношениях с литературами других народов. Так, например, в статье «Лики русского донкихотства» читаем: «История русского донкихотства неразрывно связана с историей идей в России, историей русской интеллигенции, русской общественной жизнью. Русская судьба «Дон Кихота» – не просто национальная версия общекультурного процесса, но один из редких в истории культуры примеров превращения частного литературного явления одной страны в доминанту культурной и общественной жизни другой страны, с неизбежной утратой многих, если не большинства, конкретных историко-литературных особенностей».

ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Илзе Лиепа. Театральные сказки. – М.: Рипол классик, 2014. – 80 с. – Тираж не указан.

Эту книгу написала Илзе Лиепа – знаменитая российская балерина, народная артистка России, лауреат самых престижных театральных премий. Но самое главное, Илзе – удивительно солнечный и щедрый человек, бесконечно влюблённый в свою профессию. У неё уже есть книжки, но такая, детская и сказочная, – первая. С самого раннего детства Илзе и её брат Андрис занимались в балетной школе, участвовали в спектаклях Большого театра, общались со знаменитыми на весь мир музыкантами, артистами, режиссёрами. Они выросли в Большом театре, и для них – это дом, наполненный сказочными историями, мир, в котором чудеса оживают и становятся неотъемлемой частью творчества. «Театральные сказки» Илзе Лиепы откроют детям волшебную страну балета, в которой все участники спектакля – от балетных туфелек до осветительных приборов – живые и трепетные существа. Эта удивительная книга – волшебная дверь в безграничный мир вдохновения и творчества.

А кому легко?

Помните, в романе Ирвина Шоу "Богач, бедняк" (фильм-то, во всяком случае, все смотрели) был такой персонаж - папаша Джордах, пекарь. Все вокруг радовались окончанию Второй мировой войны, а он страдал. Ведь он был немцем, эмигрировал в Америку из Германии. И вовсе не от ужасов фашизма – просто от голода. Особенно он страдал от того, что его дети вместе со всеми радуются унижению родины. Они перестали быть немцами, они стали американцами.

Ему бы, конечно, ненавидеть за это себя (он же их американцами сделал), но недалёкий мужлан ненавидел Америку. Такое сплошь и рядом случается: необразованным нациям и сословиям свойственно винить образованные в своих невзгодах...

Так вот. Я отвлёкся. Перед тем как помереть, этот Джордах оставляет ненавистной Америке прощальный привет: закатывает в одну из булочек крысиного яду. Он и раньше гадил американцам в хлеб, но вполнадыха: плевал туда, подсыпал в муку мышиный помёт. А напоследок решил себя побаловать – вдохнуть полной грудью. Самовыразиться как следует.

История эта крутится у меня в голове – угадайте, в связи с каким фильмом какого великого мастера.

Он шёл к этому творению всю свою жизнь. Мечтал о нём ещё в 1968 году – чистый, наивный. Потом рос, взрослел, менялся, и замысел тоже рос и менялся вместе с ним. Кстати, литературная первооснова этого произведения тоже замышлялась как чистое, наивное произведение лёгкого жанра. Но под влиянием различных обстоятельств потяжелело.

И всё же недостаточно для великого мастера. Взявшись наконец за работу, он счёл произведение «чересчур комсомольским» и написал оригинальный сценарий, чтобы было не чересчур.

Снимал долго, десять лет. Закончить не успел – умер.

Публика встретила главное творение его жизни, как бы это сказать[?] Как в миниатюре Хармса про театр: «Нас всех тошнит». Должно ли у нас возникнуть тяжёлое чувство, что жизнь мастера прожита напрасно? Измеряется ли гений признанием?

Аксель Джордах, кстати, умирает красиво. Садится в лодку, и бурная река уносит его в океан. Его было бы жаль за это – если б не булочка.

(Между прочим, это ещё надо выяснить, отчего тошнит публику. Не темнеет ли у неё заодно в глазах, не холодеют ли ноги, не перехватывает ли дыхание?)

В общем, напомнила мне эта история про пекаря-криптонациста о фильме Алексея Германа «Трудно быть богом» – по повести А. и Б. Стругацких. Интересно получается: Тарковский экранизировал А. и Б., Сокуров экранизировал («Дни затмения» – это по мотивам повести «За миллиард лет до конца света», как ни странно), а вот теперь наконец и Алексей Герман. Великая тройка, кто понимает. Других таких больше нет...