Литературная Газета 6484 ( № 42 2014)

Космическая тема начиная с 1960-х занимает всё более важное место в творчестве Ивана Миско, выпускника Минского художественного училища и Белорусского театрально-художественного института. В Звёздном городке скульптор становится своим человеком, и если бы его вдруг вместе с космонавтами отправили в космос, никто бы не удивился.

– Иван Акимович, чем живы в творчестве – после «Славянского базара» прошло несколько месяцев?

– Продолжаю заниматься космической тематикой: в честь наших белорусских космонавтов – Петра Климука, Владимира Ковалёнка и Олега Новицкого делаю большой барельеф, который установят на одном из зданий на улице Космонавтов, в новом микрорайоне Минска. Закончил новый портрет Валентины Терешковой, сделал ещё один портрет Олега Новицкого. Также готовлюсь к персональной выставке на родине – в городе Слониме Гродненской области. Как я люблю говорить, каждый день руки в глине, процесс продолжается, без любимой космической темы жить не могу.

– Как случилось, что вы так увлеклись этой темой?

– Благодаря Петру Ильичу Климуку и Анне Тимофеевне Гагариной, маме Юрия Алексеевича, нашего первого космонавта. Его семья пригласила меня на родину, встречались мы с Анной Тимофеевной и в Звёздном городке, и у меня в мастерской в Минске, она приезжала много раз. Очень умная была женщина, всегда с удовольствием мне позировала, никогда ничего не «подсказывала», только внимательно следила за процессом работы. По просьбе Анны Тимофеевны я сделал целый мемориал, посвящённый семье Гагарина, – его отцу, брату. Конечно, мне жаль, что из-за секретности не довелось познакомиться с самим Юрием Алексеевичем.

Первый скульптурный портрет Гагарина я лепил под звуки траурной музыки в день его похорон. Работал в своей мастерской в Художественном музее. Закончил работу в течение дня, отформовал и поставил на солнце, чтобы гипс высох, а сам ушёл на обед. Возвращаюсь, а во дворе Художественного музея бушует пожар. Бюст обгорел, потом его, конечно, нашли, и, помню, как бережно, прижимая к груди, я занёс его в мастерскую[?] Долго стоял над ним, не зная, что делать… Потом отреставрировал и, когда получил новую мастерскую, перевёз туда. В очередной раз в Минск приехала Анна Тимофеевна, и я рассказал ей историю портрета. Она сказала: «Мне хотелось бы, чтобы этот портрет находился у нас дома». Белорусское правительство помогло отлить бюст в бронзе, и мы отправили его на родину Гагарина. Теперь он находится в музее, и я счастлив, что выполнил просьбу Анны Тимофеевны. На память об этой драматической истории храню гипсовый оригинал, на котором видна копоть и от которого до сих пор исходит запах гари.

Сейчас моя мастерская стала народным художественным музеем, два года назад я подарил все работы Минску. Уверен: пройдёт время, и то, что я сделал по космической тематике, народ будет изучать. Меня многие спрашивают, почему я так увлечён космосом. Во-первых, мне нравится разговаривать с космонавтами, они контактные, рассказывают много интересного, устремлены в будущее. Благодаря этим людям я постоянно познаю что-то новое. Например, меня интересует, есть ли жизнь на других планетах. Верю, что где-то есть ещё планета, похожая на нашу, и рано или поздно, может, лет через сто или двести, мы встретимся с её обитателями. И вот вопрос – чем одарим друг друга, какими бациллами и что это будет – начало конца или какого-то нового этапа?!..

– Вас что-нибудь удивляет в космонавтах?

– Когда Пётр Климук полетел в космос, среди космонавтов проводили опрос, хотят ли они, чтобы их дети продолжили династию. И почти все говорили: «Нет, очень тяжёлая профессия». А сегодня всё переменилось, у многих дети стали космонавтами – например, сыновья Юрия Романенко и Александра Волкова. Кроме портретов, в Звёздном городке я сделал мемориальные доски Гагарину и Королёву. В музее Звёздного городка хранится часть моего оборудования, например, станок, на котором я постоянно лепил космонавтов.

– Как вы стали скульптором? Были ли художники среди ваших родственников?