Литературная Газета 6485 ( № 43-44 2014)

Сложно? Сложно. Дальше ка­кое-то время будет так же. Сквозь первые пять-шесть текстов приходится «продираться». Сознание, приученное к более традиционным формам словесности, изо всех сил старается уловить смысл прочитанного. И не может. Потому как сколько-нибудь прямого высказывания в стихах Чердынцева нет. Длинные, сложно согласованные предложения, деепричастные обороты, постоянные инверсии и парадоксальные метафоры только усложняют задачу. И в какой-то момент перестаёшь пытаться угадать, о чём же пишет автор. Вот! Поворотная, по-настоящему важная точка. Можно сказать, вхождение в транс. Ни в коем случае сейчас нельзя откладывать книгу. Нужное состояние почти достигнуто. Отчаявшись понять мысль автора, читаешь уже по инерции. И тексты «собираются», в голове непроизвольно начинают возникать образы, по яркости и фактурности сопоставимые с твоими собственными воспоминаниями. Минимализм при ближайшем рассмотрении оказывается на редкость сложным явлением. Что ж – начнём копать.

Первое, что приходит в голову, – стихи Чердынцева построены по принципу мантры. Единый, хотя и трудно отлавливаемый, ритм, повторение почти идентичных фраз, непонятность (если не ставить задачей «врубиться» в процессе непрерывного чтения) многих словесных оборотов. Простота восприятия – полностью исключена. Мастер сделал всё, чтобы его произведения не дошли до сознания. На что же он рассчитывает? Правильно – на подсознание. Проверим гипотезу. Если работа идёт на глубинном уровне, текст должен содержать множество слов-архетипов. И действительно: стихи перенасыщены такими понятиями, как «река», «огонь», «ветер», «дом», «имя». Порой они – и интуитивно связанные с ними понятия – рефреном идут от строчки к строчке. Возьмём стихотворение «Зелёный реверс мира»:

Когда мы близко  подошли к реке...

Пустых скамеек в лодке  не осталось.

Чтобы унять волненья  и усталость –

когда возникла очередь  к реке...

Какова же функция архетипов? Задействовать ту часть личности, о которой мы зачастую даже не подозреваем. Войдя в околотрансовое состояние, читатель становится как бы музыкальным инструментом, этаким пианино, на клавишах-архетипах которого играет виртуоз-автор. И разумеется, картина, возникающая у нас в голове, сильно отличается от той, которая была бы, разбери мы скрупулёзно и сознательно отдельный текст. Вот оно – чудо превращения плоского в объёмное, мысли – в ощущение. Не о лодочной прогулке начинаешь думать, а о жизни и смерти.

Что же дают подобные эксперименты? В первую очередь позволяют нащупать границы возможностей языка. Михаил Чердынцев ещё в 70-е, задолго до того, как в нашей стране стало известно понятие нейролингвистического программирования (НЛП), основал поэтическое направление, по факту активно использовавшее основные принципы работы с подсознанием человека. Разумеется, корни метода уходят в гораздо более глубокое прошлое – к Хлебникову и обэриутам. И всё-таки нельзя не восхититься тем, насколько законченную форму за годы использования приобрела манера Чердынцева. Постулировав художественный принцип, минималист, пожалуй, с удивительным максимализмом придал своему детищу законченность и своеобразное совершенство. Что ж, «...у всего произошедшего // есть имя и отчество // и даже фамилия, кстати...»

Иван СМИРНОВ

Теги: Михаил Чердынцев , Сезон отлова ангелов

«Прекрасное в обыденном»

Валерий Хлыстов. Неразделённая любовь. - Рязань: Зёрна – Слово, 2013. – 182 с. – 1000 экз.

"Неразделённая любовь" – небольшой сборник рассказов о жизни простых людей. Это рассказы о жизни, о любви к прекрасному: ко всему, что нас окружает. Каждая история занимает всего несколько страниц, но представляет собой целый мир. Истории из повседневной жизни русских людей автор превращает в поучительные рассказы.

Герои Валерия Хлыстова – мечтатели с русской душой. Они полны доброты и мудрости. Из обыкновенных сотрудников милиции, рыбаков, грузчиков, шофёров Хлыстов делает людей эмоциональных, способных к творчеству. Он прививает им любовь к музыке и природе, он превращает их в поэтов. Его герои учатся на своих ошибках, переживают, сбиваются с пути, но в итоге – обретают себя.