Литературная Газета, 6505 (№ 15/2015)

Сергей МИТРОХИН, БРЯНСК

Теги: телевидение , политика

Как реформы «Колобок» хотели съесть

Фото: ИТАР-ТАСС

Утро. Пьём чай и смотрим по ТВ новости. Чиновник Департамента образования рапортует об открытии в столице новых сверхсовременных образовательных комплексов. Хорошо! Но вечером умиротворение сменяется тревогой. Воспитатели детского сада сообщают неприятные новости. Наш сад - коррекционный, ортопедический. Но теперь, по новому закону об образовании, таких специализированных садов, школ, интернатов нет. То есть фактически они ещё есть (пытаются как-то выжить), но юридически их нет. Реформаторы поставили детям с нарушениями зрения, логопедическими, ортопедическими, психическими проблемами новый диагноз – здоровы!

С точки зрения законодателей наши дети больше не нуждаются в особых условиях, им не нужны специалисты, которые помогут хотя бы частично решить их проблемы ещё до школы.

Заглянула я на сайт Минобрнауки. Никакой ликвидации коррекционных учебных заведений закон не требует. Напротив, предусмотрено создание новых "организаций, осуществляющих образовательную деятельность по адаптированным основным общеобразовательным программам для обучающихся с ограниченными возможностями здоровья". Но всё отдано на откуп местным властям. Захотят – будут создавать и финансировать, не захотят – не будут.

В своё время мне повезло устроить ребёнка в прекрасный садик. Ухоженная территория – цветники, каштаны, розы и даже грядки с земляникой, прекрасно оборудованные игровые площадки. Внутри тоже всё отремонтировано, чисто, красиво, продумано, группы в среднем по десять человек. На базе сада работали ЦИПР (центр игровой поддержки), Семейный детский сад, лекотека. Среди персонала помимо воспитателей были два музыкальных руководителя, четыре логопеда, три массажиста, медсестра физиотерапии, четыре психолога, врач-ортопед, педиатр. Соляная пещера, физиотерапевтический кабинет, бассейн, сауна, кислородный коктейль. Всё в идеальном состоянии. Родительская плата на момент поступления (сентябрь позапрошлого года) за всё это великолепие – 900 рублей плюс 2500 за дополнительные занятия по математике, чтению, английскому языку. Всё это создавалось четверть века одним бессменным руководителем и собранным ею коллективом. А потом пришли реформы...

Сначала закрылась лекотека. И не только у нас, их количество сильно сократилось по всей стране. Потом весь медицинский персонал перешёл в ведение поликлиники. В результате сад лишился всех массажистов, медсестёр, бассейна, сауны, соляной пещеры, физиотерапии. В конце концов удалось оживить соляную пещеру и вернуть одного массажиста, но и эти процедуры теперь дети получают гораздо реже. Логопед остался один и только для подготовительных групп. Остальные за групповые занятия с логопедом (необходимые, по заключению медицинской комиссии) платят дополнительно.

Я, кстати, сходила в поликлинику. Там мне удалось побеседовать с заведующей по работе с образовательными учреждениями. И общительная женщина объяснила мне, что, когда ставки медсестёр передавались поликлинике, «была установка» (дословно) сохранить их всех. Но сначала уволилась такая-то медсестра, потом такая-то, потом[?] «Позвольте, – спрашиваю, – они по десять-пятнадцать лет проработали в саду и вдруг все разом уволились? А куда же пошла выделяемая на их ставки зарплата?» На что был ответ: «Зарплата – это наша коммерческая тайна». Вот так, в бюджетном учреждении, которое существует на наши налоги, зарплата медсестёр – коммерческая тайна. Но я-то знаю: уволились люди потому, что денег поликлиника предложила им в разы меньше, чем они получали в детском саду.