Литературная Газета, 6507 (№ 17/2015)

– Атмосфера. Понятно, что главное – конкурсы, но все (и победители, и номинанты, и гости) хотят приехать к нам ещё раз. Привлекают чудесная ялтинская чаша и Чёрное море, налаживаются контакты между людьми из разных стран. И не только деловые. Традиционно мы организовываем многое: от утренней рыбалки до вечерних посиделок – создаём условия для того, что Чехов называл роскошью человеческого общения. Кстати, тоже традиционно телекинофорум в ялтинском музее Антона Павловича проведёт вечер-концерт, в котором будут участвовать выдающиеся русские писатели и артисты, а солист Большого театра Владимир Маторин будет петь под аккомпанемент рояля, который телекинофорум подарил музею. Всё хорошее – неизменно.

1 июня мы завершаем приём работ на конкурс, а о том, кто будет в жюри, кто станет номинантом, и о многом другом мы ещё вам расскажем.

Теги: телекинофорум , Ялта , Вместе

Родившийся дважды

Рядовой Василий Яковенко, 1941 год

О своей гибели в последних числах декабря 1941 года Василий Петрович Яковенко узнает зимой 1945-го, но отважится проведать место захоронения только через 18 лет. И когда увидит скромный памятник с высеченными на нём своим именем и датой гибели, упадёт перед ним на колени, моля о прощении у того, кто теперь навсегда останется неизвестным солдатом, погибшим за Родину в боях с немецко-фашистскими захватчиками[?]

Великая Отечественная война была второй в жизни двадцатилетнего Василия Яковенко. Во время первой, именуемой в народе финской, он проходил солдатскую выучку в учебке посёлка Невдубстрой Ленинградского военного округа. "На той войне незнаменитой", как назвал финскую Александр Твардовский, погиб один из братьев Яковенко…

Призвали Василия в декабре 39-го. С первого курса Омского медицинского института. Тогда для студентов высших учебных заведений не было отсрочек от воинской повинности. Да в сибирской глубинке и поныне убеждены: «Армии не узнаешь - мужиком не станешь!» Студента-призывника провожали в армию с почётом. А ровно через два года Василия Яковенко уже оплакивали:

«Ваш (а) сын, старший сержант Яковенко Василий Петрович , уроженецОмской обл., Любинского р-на, с. Любино-Малороссы, в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был (а)убит 30 декабря 1941 года в 15-00 и похоронен в 400 м юго-восточнее д. Венарязи под Ленинградом… Командир части –неразборчиво» , – пришло официальное извещение, именуемое в народе похоронкой.

Вот эти-то « 15-00 » и не оставили никаких надежд родным и близким Василия Яковенко. И даже когда летом победного года о нём вдруг стали выспрашивать служивые «из органов», ни у кого и мысли не мелькнуло, что он жив. А потом прилетела от Василия весточка из Германии с обратным адресом: репатриационный лагерь № 282 .

В архиве Василия Яковенко, который бережно хранила его вдова Феоктиста Георгиевна, оказался и пропуск в это особое учреждение: « действителен по 1 декабря 1945 года». Подпись: « капитан Бенлин ». Здесь же, в архиве, журнал «Огонёк» с очерком о русском солдате Алексе, бежавшим с другом из фашистского плена, а затем ставшим маки – участником французского Сопротивления, и черновик письма Яковенко в редакцию.

« Не Алексей ли это, о котором я только и знаю, что он родом из Белой Церкви? » – спрашивает, начиная письмо, Василий Петрович, а затем скупо, чтобы, похоже, в редакции не подумали, будто он набивается в герои, рассказывает о побеге: