Литературная Газета, 6511 (№ 22/2015)

«Восточный вектор России» – одна из современных попыток дать широкую картину русского освоения, обживания Забайкалья и Дальнего Востока. История походов Ермака в общем хорошо известна, описана, не раз экранизирована. Но чем дальше на восток, тем меньше фактов, подробностей жизни, исторических имён оставило это движение с точки зрения включённости в литературу, общероссийскую духовную жизнь.

Валентин Григорьевич Распутин не раз говорил мне, что очень жалеет, что не довелось ему съездить на Дальний Восток. Не менее об этом жалеют и все читатели его капитального труда «Сибирь, Сибирь[?]»: грандиозная картина российского освоения Сибири географически и хронологически не захватывает самого последнего этапа великого пути – дальневосточного. Словно наш классик оставил последующим писателям, историкам подробнее рассказать, про то, как стрела этого восточного вектора, стартовавшая ещё с берегов Камы, пересёкшая Урал, Западную, Восточную Сибирь, уткнулась наконечником в берег Великого (Тихого) океана.

И так вышло, что именно Валентин Распутин познакомил меня с дальневосточными писателями Вячеславом Сукачёвым (многолетним редактором журнала «Дальний Восток») и Павлом Шепчуговым. Сказал: «Есть в Приморье такой удивительный писатель, поэт, историк, краевед. Автор историко-документальных и поэтических книг. Все средства вкладывает в свою библиотеку, собрал уже более 85 000 томов!»

Этот вектор русской судьбы прослежен и отражён во многих книгах, но как можно заметить: «по убывающей». Спросить среднего россиянина о Забайкалье, подробностях тамошней жизни, скорее всего, он процитирует две, правда, гениальные, песни: «Шилка и Нерчинск…», «По диким степям Забайкалья». А дальше на восток? Спросить про Приморье, и если уж дотягивать острие этого вектора до самой юго-восточной точки России, города-порта Находки… знакомство окажется совсем поверхностным.

Одна из задач новой книги Павла Шепчугова – постараться исправить ситуацию, приблизить Дальний Восток, заполнить пробелы в кругозоре большинства россиян, проживающих, согласно Госкомстату, по эту сторону Урала, но питаемых, согласно сведениям уже всех государственных ведомств, богатствами той стороны.

Кратко в «Восточном Векторе России» описан переход Урала Ермаком и дальнейшее русское движение по сибирским просторам. Далее, согласно замыслу Шепчугова, количество подробностей, имён, фактов жизни нарастает с каждой верстой. И его работу по справедливости можно назвать наиболее подробной на данный момент картиной жизни самой дальней юго-восточной точки России – Находки. Города и ближайших районов, бухт, где разместились важнейшие порты России. От порта Восточный, ударной комсомольской стройки 1970-х годов, до новейшего нефтеналивного Козьмино. Но автору важна и вся предыстория: ведь «первопроходцы» в конце XIX века не были выброшены в устье реки Сучан на парашютах! Все этапы русского движения «встречь солнцу» описаны им довольно подробно, названы командиры и вожаки практически всех стрелецких, казачьих отрядов, места стычек и сражений, картины неимоверных трудностей, преодолённых этими неукротимыми людьми.

А имеем ли мы реальное представление о Дальнем Востоке? Каких усилий и трудов стоило это первопроходцам, ступившим на землю, заселённую многочисленными, порой воинственными племенами аборигенов? Кто представлял им кров и питание, и каким образом определилась граница России на Дальнем Востоке? (…) Эти вопросы задаёт себе и нам писатель, историк-крае­вед Павел Шепчугов и скрупулёзно отыскивает ответы.

Надеюсь, книга послужит своеобразной лоцией для читателя, впервые заинтересовавшегося историей русского освоения Сибири и Дальнего Востока. Но даже и знатоки, уже хорошо знакомые с книгами Кочедамова, Никитина, Небольсина, Ядринцева, Андриевича, откроют для себя немало нового, особенно в истории Приморского края и города Находки.

Теги: Павел Шепчугов , На острие Восточного вектора

Запланированная стихия

Фото: ИТАР-ТАСС

Пожары становятся рутинным национальным бедствием

Пламя накрывало деревни верхом. Огненным змеем вылетало из­за леса, перемахивая через реки, поля и дороги. Дома занимались мигом, спасти их, говорят, было невозможно. На сей раз удар стихии принял на себя восток России. Самые страшные пожары были в Хакасии: десятки человек погибли, тысячи домов сгорели дотла.