Читаем Литературная Газета, 6519 (№ 31/2015) полностью

Переживший муки подполья и преследований (отбыл 11 лет тюрьмы, ссылок и каторги), он был типом строителя-вождя, который требовался всей внутренней логикой послеоктябрьских событий. Не побоюсь сказать (поскольку изучил много документов и материалов), что он был прекрасным во всех своих делах. На посту председателя Чрезвычайной комиссии (ВЧК) по борьбе с саботажем и контрреволюцией он поднял её деятельность до высокой человечности. Был глубоко убеждён, что чекистом может быть только человек с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками. Он говорил молодым чекистам: «…кто из вас очерствел, чьё сердце уже не может чутко и внимательно относиться к терпящим заключение, те уходите из этого учреждения. Тут больше, чем где бы то ни было, надо иметь доброе и чуткое к страданиям других сердце».

Он назначался Наркомом путей сообщения, Председателем ВСНХ (Всероссийский Совет Народного Хозяйства), Председателем Комитета ВЦИК по улучшению жизни детей. А раньше, в 1920 году, был начальником тыла Южного фронта, где тогда процветали петлюровщина, махновщина, батьковщина. Его назначали туда, где было особенно тяжело.

Внимательно и трепетно Дзержинский относился к детям, повторял: «Все достижения революции – не нам, а им, детям». Ему принадлежит заслуга в борьбе с беспризорностью, в организации сети учреждений по перевоспитанию детей, коммуны имени Дзержинского, жизнь которой ярко отражена в книге А.С. Макаренко «Педагогическая поэма». Фотоаппарат «ФЭД» (Феликс Эдмундович Дзержинский), созданный руками коммунаров, бывших беспризорников, был лучшим ему памятником.

Нарком продовольствия Цюрупа падал в обморок от голода, Дзержинский кашлял кровью от плохого питания и переутомления. Люди, вдумайтесь, кого мы предали и предаём! Всем нам должно быть стыдно, что человек, оказавшийся во главе России (Ельцин), стоял на постаменте в окружении полупьяных придворных, вдохновляя людей на снос памятника бескорыстному солдату.

Хаос, воцарившийся потом в жизни России, требует и сегодня в качестве одной из мер борьбы с ним восстановления памятника и очищения имени одного из эффективных борцов с хаосом – Феликса Дзержинского. Пора перекрыть все краны разрушения страны и ещё активнее переходить к восстановлению и созиданию.

Анатолий АФАНАСЬЕВ,ветеран Великой Отечественной войны, участник военных действий в Афганистане, генерал-лейтенант в отставке, член Союза писателей России

P.S. Всё чаще можно услышать голоса, что правильнее всего восстановить в центре Лубянской площади некогда стоявший там фонтан, куда москвичи приезжали за чистой свежей водой. Пусть она омоет раны и остудит спорщиков.

Теги: Россия , политика , история

Не все патриоты и герои

Эдуард Галимуллин. Чем страна не похожа на государство? "ЛГ", № 29, 2015.

Разделив страну и государство, автор делит патриотизм на плохой и хороший: хороший патриотизм выгоден стране, а плохой, квасной, - государству. А государство – власть, всегда плохо, оно угнетает народ, преследует только свою выгоду, всегда идёт неправильным курсом. Рассуждая таким образом, можно прийти к выводу, что Власов – хороший патриот, который служил на благо страны и боролся с плохой Советской властью, а, скажем, Рокоссовский – плохой патриот, верой и правдой служил тирану Сталину. Но если сказать, что патриотизм – это высокое чувство любви к Родине, Отечеству, стране, государству, проявляющееся в активной ДЕЯТЕЛЬНОСТИ на благо народа, то всё станет на свои места. Не важно при этом, действует патриот в согласии с государством или вопреки его установкам – «о них судят по делам их». Патриотизм – это гражданское чувство и деятельность, а «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам» называется как-то по-другому. Не все жители страны патриоты, как не все люди герои. Родину любят не потому, что это выгодно, а потому, что желают ей процветания и болеют за её неудачи. «Не по хорошу мил, а по милу хорош», – говорит пословица.

Борис ПОТАПОВ

Тема сложная, а статья коротенькая. Вопрос не в том, быть или не быть патриотизму, а в том, каким ему быть! Патриотизм – интегральный моральный базис общества, основное средство консолидации, превращающее население в народ. Любить своё Отечество, Родину нужно, как бы этому ни мешало государство. Сегодня о патриотизме много разговоров, и тон задаёт власть. Прямо как в США, где до известных событий был учреждён День патриота, отмечаемый 11 сентября. А у нас своеобразной меткой-событием стал даже не Крым, а огромные митинги на Поклонной и в Лужниках, как альтернатива услышанному властью опасного шума на Болотной.

Александр КУДРЯШОВ

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературная Газета

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное