Читаем Литературная Газета, 6519 (№ 31/2015) полностью

Свою книгу авторы назвали романом-исповедью. Если исходить из этих двух понятий, то по насыщенности событий перед нами действительно роман, хоть его объёмы совсем невелики, а вот, что касается исповеди, то тут сомнений нет никаких. Редко можно встретить рассказы о своей юности, написанные с такой искренностью, что некоторые детали и отдельные сцены порой просто шокируют. В принципе, одна из главных целей искусства – удивить – достигнута.

Роман не имеет чёткой структуры, с сюжетом, сквозным действием, последовательной экспозицией, тенденциями. Тем не менее логика и последовательность в нём очевидны, как присущи они человеческим мыслям, когда начинаешь думать об одном времени, а потом сознание переносит тебя совсем в другое время и пространство – одна мысль цепляется за другую, другая за третью, забегает вперёд или возвращается назад. Подчиняясь этому правилу, описание послевоенных лет у Березина имеет логические связки с описанием событий, происходивших в давние века, а рассказы о покровских бандитах или малолетних проститутках органично переходят на исторические личности, так или иначе связанные с Покровкой. Это также можно сравнить с прогулкой по описанным автором Хохловскому переулку на Ивановской горке, по той же Маросейке, Покровке, где дом старинной постройки переходит в современное здание, а за ним снова возникают окна, из которых выглядывали на улицу ровесники Александра Пушкина или Фёдора Достоевского. Сколько идёшь, столько и наблюдаешь неразрывную стыковку прошлого и будущего.

По сути, подобное изложение собственных воспоминаний и исторических фактов можно назвать стилем, литературным приёмом, бессюжетным, но невероятно увлекательным повествованием. Нынешний читатель наверняка в процессе чтения будет оставлять книгу и залезать в интернет, чтобы посмотреть карту местности, ограниченной улицей Покровка, Покровским и Яузским бульварами, Солянкой, Китай-городом и Маросейкой. Точное описание деталей, символов минувшей эпохи, ярких характеров завораживает и интригует. Вообще не перестаёшь удивляться тому, как щедро наградила судьба Феликса Березина знакомством с огромным кругом интереснейших, самобытных личностей. Чего стоят только одни, как говорят в известных кругах, кликухи: Вася-Квадрат, Люська-Рюмочка, Коля-Айболит, Зойка-Лошадь, Котлета, Муха, Нос, Си[?] Стоп! Некоторые клички не подлежат публичной огласке.

Тем не менее сюжет "Безотцовщины с Покровки" слегка обозначен, он заключается в том, что трое старых друзей – Головёшка, Сорока и Берёза – прогуливаются по своим родным местам, и в результате этой прогулки как раз раскрывается экспозиция прошедших событий и эпох, объединённых одним старинным московским районом. Трагизм, комизм, лирика, ирония, благородство и предательство, преступление и наказание… Всё собралось в воспоминаниях о Покровке и распределилось, как разноцветные стёклышки в калейдоскопе. Точнее, это сами авторы таким образом распределили эпизоды своей юности и дополнили их давней историей. А эпизодов столько, что какой-нибудь драматург с жадностью набросился бы на этот материал и сочинил, может быть, даже не одну пьесу. По крайней мере характеры ему придумывать бы не пришлось.

Совершенно очевидна искренняя, трогательная любовь авторов к своей родине, с древних времён называемой Покровкой. Любовь к ее давно ушедшим обитателям – простым труженикам, военным, убеждённым тунеядцам ворам в законе и несчастным проституткам, спившимся, погибшим друзьям. Очевидно, что до сих пор Березин страдает от до конца не признанных и не до конца осуждённых преступлений советских вождей и как может рассказывает об этом в своих сочинениях.

Но все-таки светлые впечатления от послевоенного времени затмевают печальные сюжеты «Безотцовщины с Покровки». Эти впечатления побуждают увидеть места, описанные автором, не на экране монитора, а воочию – собраться и пойти по Хохловскому, Трёхсвятительскому, Хитровскому, Колпачному переулкам, полюбоваться местными, теперь уже восстановленными, церквами, заглянуть в романтичный Милютинский сад и, может быть, ощутить атмосферу 1940-х и 1950-х годов. А заодно вспомнить об исторических событиях прошлых веков…

Теги: Феликс Березин , Лада Милито , Безотцовщина с Покровки

Книги, поступившие в редакцию

Николай Казаков. Календарь знаменательных фраз. Афоризмы, мысли и высказывания известных людей, родившихся в один день. - М.: Редакция журнала "На боевом посту", 2015.

Алексей Карпов. Великий князь Владимир Мономах. – М.: Молодая гвардия, 2015 (Жизнь замечательных людей, малая серия, выпуск 74).

Лев Колодный. Джуна. Тайна великой целительницы. – М.: ООО «ТД Алгоритм», 2015.

Елена Наумова. Четверо из семьи Ермаковых. – Киров, 2015.

Михаил Чванов. Увидеть Париж и – умереть!.. – М.: Вече, 2015.

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературная Газета

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное