Литературная Газета, 6526 (№ 38/2015)

– Какое­то время назад мы поняли: для того чтобы появлялись артисты, которые могут двигать наш жанр вперёд и соответствовать ему, необходим собственный курс. Подготовка студентов в учебных заведениях стала для нас недостаточной. Чтобы играть в театре, надо действительно серьёзно учиться, уровень «Фабрики звёзд» нам не подходит. Я договорился с ректором Театрального института им. Б. Щукина, и мы с Евгением Князевым создали специальный музыкальный курс для театра «Московская оперетта».

В позапрошлом году состоялся наш первый выпуск, и мы взяли из него восемь человек в театр, они уже активно работают. Молодые талантливые ребята. В прошлом учебном году снова набрали первый курс. На втором курсе эти студенты начинают постепенно приходить в театр, с третьего курса лучшие из них пробуют играть в спектаклях, и уже на пятом курсе мы понимаем, кто нам подходит, кто нет. Мы знаем нашу актёрскую перспективу. Но это не значит, что если в театр придёт кто­то молодой и талантливый, мы его не возьмём. У нас прослушиваются каждый год десятки ребят, но, к сожалению, редко кто­то из них этот отбор проходит. Требования высокие, мы всегда сравниваем с уровнем актёрского мастерства, который у нас есть. Но, наверное, так и должно быть. Талантов всегда мало.

– У большинства спектаклей обозначено возрастное ограничение 6+, у некоторых – 0+. Спектакли для детей... Должно ли быть в них нечто особенное, направленное на детское восприятие, или жанры оперетты и мюзикла не нуждаются в адаптации?

– У нас идут детские спектакли «Маугли» и «Золушка». На остальных стоит 6+, потому что к нам с удовольствием приходят родители с детьми. У нас нет чернухи, порнухи, даже курения у нас практически нет. Если мы напишем 12+, а придут родители с 8­летним ребёнком, который, может быть, даже умнее и образованнее 12­летнего, у театра могут возникнуть проблемы. Родители с удовольствием приходят с детьми, всей семьёй на «Мистера Икс», на «Летучую мышь», на «Сильву». Я много раз видел маленьких детей, которые затаив дыхание наблюдают происходящее на сцене. Почему мы их должны ограничивать?

– Театра «Московская оперетта» нет среди номинантов «Золотой маски». С чем это связано?

– Мы больше не участвуем в «Золотой маске». К сожалению, это достаточно специфическая премия, хотя национальная и серьёзная. Когда она учреждалась, я сам участвовал в этом процессе как секретарь СТД. Тогда были другие эксперты, очень серьёзные, знающие, уважаемые люди, и поэтому их мнение имело значение и было определяющим. Сейчас, к сожалению, экспертные советы стали другими. Стало меньше критиков, а больше журналистов, очень много журналистов жёлтых изданий.

Вообще вокруг «Золотой маски» сейчас много разговоров, много недовольных. Мы тоже из числа недовольных, но недовольны мы не потому, что наши спектакли не номинируют или, если номинируют, что­то не получаем. К нашему театру всегда было отношение несколько предвзятое. Эксперты премии больше любят театры не московские. А в нашем жанре уж точно не любят наш московский театр. Это исторически сложилось. Но суть в другом. Когда мы выпустили «Графа Орлова» и его номинировали на «Золотую маску», экспертный совет на пресс­конференции объявил на всю страну, что мы не проходим на премию потому, что играем под минусовую фонограмму. Хотя при этом был номинирован спектакль «Русалочка» Stage Entertainment. Это лицензионный проект, в котором есть живой оркестр, но оркестр используется как дополнение к большой фонограмме. Но, во­первых, в положении о премии ничего не говорится о формате музыкального сопровождения – оркестр это должен быть или фонограмма. А во­вторых, по правилам премии результаты объявляются после утверждения номинантов на секретариате СТД. В нашем же случае эксперты поступили ровно наоборот. В ответ на действия экспертного совета я написал письмо, в котором указал на необоснованность данного решения, но ничего не изменилось. После этого мы и отказались участвовать в «Золотой маске». И с тех пор «Московская оперетта» участия в ней не принимает, хотя со стороны премии были попытки нас как­то вовлечь в процесс. Так что если зрители увидят, что нашего театра в числе участников нет, пусть не удивляются. Мы в «Золотой маске» участвовать не будем, пока сохраняется такая система определения номинатов.

– Есть ли у театра давние традиции, на которые он опирается и сегодня?