Читаем Литературная Газета, 6535 (№ 49/2015) полностью

Литературная Газета, 6535 (№ 49/2015)

О Свиридове нет смысла писать с юбилейным пафосом. Он был человеком сдержанным, ищущим сосредоточения, избегающим ненужной публичности, использующим каждую возможность общения с аудиторией для того, чтобы высказать сокровенное. Конец прошлого века в России стал временем, которое Свиридов отказывался принимать и понимать. До конца дней он хранил убеждение, что духовная высота способна пересилить всё тёмное и злое. Грустно, что инициативу «ЛГ» по установлению памятника русскому музыкальному гению в Москве (за установку памятника высказалось около 21 тысячи человек) столичное правительство фактически проигнорировало. А ведь в год 100-летия композитора в Москве появилась улица Высоцкого, анонсировано открытие улицы Мандельштама, открыт сквер Майи Плисецкой. Это, конечно, похвально. Но настораживает странная избирательность в решении этих вопросов. Хочется верить, что подобный подход будет пересмотрен и в Москве появится памятник не только Свиридову, но и другим русским национальным гениям.

Никита КУТУЗОВ

Классик и современники

Классик и современники

Искусство / Искусство / Свиридов - 100

Поздравление Г.В. Свиридову от писателя Сергея Залыгина. Декабрь 1995 года

Фото: ИТАР-ТАСС

Теги: Георгий Свиридов

Леонид ЛЕОНОВ:

– Я высоко ценю близкое мне по духу творчество Свиридова, его хоры в особенности, – кряжистые и раскатистые, с глубоким проникновением в тайны нашего простонародного напева.

Признаться, в музыке к «Русскому лесу», известной теперь как «Маленький триптих» для симфонического оркестра, мне даже слышалось порой вагнеровское звучание лесной стихии, разумеется, с переносом на наш меридиан…

Дружески желаю Георгию Васильевичу влить новую струю в современную русскую музыку.

Валерий ГАВРИЛИН:

– Музыка Свиридова – не испепеляющий огонь, не с ног валящий шквал, не уютное одеяло, не грелка к ногам. Она представляется мне тысячью бриллиантовых, направленных прямо в сердце слушателя стрел, а сам композитор – каким-то «драгоценщиком». Чувство «драгоценного» развито у него невероятно. В работах Георгия Васильевича нет проходного, заболтанного материала или материала «взаймы». Он отыскивает только самый дорогой, редкий и прекрасный. Свиридов может быть язвительным, лукавым, страстным, но он всегда лучезарен, светоносен. Это тот ясный холодноватый свет, каким светят только высокие и большие звёзды. Мир, отражённый в бриллиантах звуковых стрел, входит в душу слушателя по-особому чистым, свежим, трогательным, чуть-чуть недосягаемым и оттого ещё более щемящим.

<…>

Есть такая несколько болезненная страсть – сравнивать знаменитых людей с чем-нибудь огромным – с Гималаями, с Тихим океаном, с Барабинской степью. И даже если эти ходячие Гималаи на деле не выше поленницы, а вся степь – полчаса езды на сусликах, мания возвеличивания остаётся. Мне же хочется сравнить Свиридова с чем-то очень простым и удивительным. Он для меня – не океан, куда впадают реки с громкими именами. Пусть он будет лесной ручей, питаемый безвестными подземными ключами. И если какой-нибудь усталый путник, случайный прохожий набредёт на него, ручей доставит жаждущему нечаянную радость и напоит его влагой, какую он не будет пить ни в каком другом месте…

Ирина АРХИПОВА:

– …музыка Свиридова бесконечно глубока и выразительна, и передать её содержание можно лишь игрой, пением, но не словами или нотной записью.

<…>

Мне нередко хочется сказать Георгию Васильевичу: «В вашей музыке заложено много исполнительских вариантов. Вы даже, может быть, сами не знаете, как она многообразна». Я говорю это к тому, что композиторское истолкование музыки даёт певцу очень много, но иногда и мешает. Свиридов с большим трудом и лишь изредка принимает чужую интерпретацию. Его показ, его пение раскрывают образ произведения, содержание. Однако оно может быть исполнено иначе – ведь у певцов неодинаковые голосовые возможности, одному ближе лирика, другому – мощь, третьему – затаённость. Именно в том, что разные певцы отразят разные грани музыки Свиридова, – её будущее.

<…>

Георгий Васильевич – настоящий артист, великий художник, чуткий партнёр: всё человеческое ему понятно и близко. Это композитор нашей эпохи, наш современник, и огромное счастье быть знакомым со Свиридовым, петь его музыку, общаться с ним.