Литературная Газета, 6538 (№ 01-02/2016)

В театральном мире нынче событий маловато, зато споры всё ожесточённей: традиционный театр, значит консервативный, – на свалку его! Система Станиславского устарела – даёшь авангард! Хотя, по сути, мало кто может сказать, что оно такое, этот авангард и с чем его едят. В итоге топчемся «на задах» современной европейской практики, повторяем общеизвестное. Боимся оказаться немодными…

Долой консерваторов! Да здравствуют новаторы! Это как? Со старым, привычным, проще, попонятней, хотя за настоящее часто выдаются подделки, мнимости, а то и вовсе ничто, «голый» текст, без глубины, без решения, образа – да какой это психологический театр?! А вот с чем идут «новаторы», часто понять трудно им самим, ещё более – окружающим.

В обсуждениях – запал, гнев, претензии, чтобы прикрыть недостаток доводов и, главное, самих бесспорных доказательств в виде убедительных художественных результатов. Никогда ещё не было (я по крайней мере, не помню) таких страстей, яростных споров не только не уважающих, а просто ненавидящих друг друга оппонентов по поводу театральных событий, режиссёров ли Серебренникова с Богомоловым, спектаклей МХАТа, «Золотой маски»…

Конечно, и социальная среда отнюдь нынче не нейтральна: непрекращающиеся в мире войны, противостояние запрещённой в России организации ИГИЛ и христианского мира, России с Америкой, Европой, международный терроризм и борьба «насмерть» отнюдь не способствуют взаимопониманию, дружбе и миру среди государств и людей. И всё-таки как хотелось бы рассчитывать на хотя бы желание расслышать друг друга и понять! Прийти к единым критериям в оценке добра и зла, дурного – хорошего, талантливого или… «ремеслухи»… настоящего или поддельного… Ничего не могу с собой поделать, всё равно верю, что так может быть… должно быть…

Смотрю, к примеру, спектакль из модных – «Яму» Александра Куприна в постановке хореографа и режиссёра Егора Дружинина в Театре на Малой Бронной. Ну не тянет он в моих представлениях на событие, как предъявляют его иные из коллег. Порой красивое зрелище, современные танцы полуголых девиц с юношами, а как иначе? Публичный дом – место действия… Совпадения с первоисточником, объявленном в названии, самые поверхностные. Наверное, драмбалет мог быть навеян впечатлениями от купринской повести, но уж тогда и обозначение жанра как минимум должно быть поточнее, вроде – фантазии, образы по мотивам… не более того. Ушёл купринский текст, для «Ямы» – потеря невосполнимая. Не спорю с постановщиками, у них свои правила, имеют право, но не «Яма» Куприна это, а лишь «про это»… Жертвы дома терпимости унифицированы, стёрты, похожи друг на друга, а ведь их разность интересна, и сюжет каждой из них воспринимаешь по книге, здесь они показаны даже не в пластике, а скорее жестами, языком глухонемых; и тогда на сострадание, общественное внимание, что было и осталось сутью А. Куприна, рассчитывать не приходится. А уж конец спектакля с подсвеченным красным отверстием в заднике, «геенна огненная», видимо, по замыслу сценографа Веры Никольской, куда бросают чёрные фигурки недавних «танцорш» – допрыгались, дотанцевались… Финал наивен и прямолинеен до неловкости. Но если думать, анализировать спектакль, как можно прийти к разным выводам?! А в спорах коллег – театральных критиков – лишь две краски в запасе: белая и чёрная. И они легко меняются местами в зависимости от обстоятельств, не от истины.

Сцена из спектакля «На чемоданах» (Сайт Театра им. Маяковского)

Или другой спектакль на той же сцене и тоже классика, теперь не много не мало «Васса» Максима Горького в постановке молодого режиссёра Вячеслава Тыщука, между прочим, номинанта на «Золотую маску». Тут думать и анализировать ещё сложнее, не потому что по профессии трудно, как раз школа и профессиональные принципы и правила только и могут помочь в оценке, но уж слишком огорчителен результат, а о неудачах говорить и писать приходится с сочувствием и верхом терпимости. Стремление во что бы то ни стало быть модным, не выпасть, как сейчас говорят, из тренда, по-моему, в тисках держат постановщика.