Литературная Газета, 6538 (№ 01-02/2016)

Вопрос, «почему он это делает», почему ловит преступников в падшем обществе, борется со злом, между тем является центральным. Лучшие криминальные сериалы отвечают на него, позволяя тем самым глубже понять современное общество, заглянуть в душу человеческую. В «Методе» этот почти экзистенциальный вопрос даже не стоит. Поэтому перед зрителями не великая сила искусства, а всего лишь сеанс тёмной (то есть не только злобной, но и невнятной, ненастоящей) магии, уместной в дешёвых цирковых шатрах для самой невзыскательной публики.

Шито белыми лентами

Шито белыми лентами

ТелевЕдение / Телеведение / Теленедоумение

Попов Вадим

Теги: телевидение , политика

На прошлой неделе в топе новостей возникла тема сожжения книг

«В Коми сожгли неугодные книги Фонда Сороса» – сообщали заголовки. На каких-то ресурсах новость иллюстрировали снимками с зигующими гитлеровцами на фоне костра из книг.

Особенно усердствовали СМИ либеральной направленности. Подключились к раскрутке темы и государственные телеканалы. На «России 24» вышел пространный репортаж, главный «меседж» которого: запрещать книги Сороса нельзя; чиновники, инициировавшие изъятие книг из воркутинских библиотек, – реакционеры; а исполнители – презренные личности. И прямым текстом как будто из речи Навального: «Причину, по которой книги решили изъять из обращения, стоит искать в Патриотическом стоп-листе. То есть принятом Советом Федерации списке организаций, признанных в России нежелательными. Такие НКО больше не могут работать на территории страны, рекламировать себя и свои идеи…»

В репортаже прозвучала и рвущая душу формулировка «53 сожжённых фолианта», что должно было, видимо, заставить аудиторию острее переживать утрату. В качестве примера невинности издательских проектов американского фонда показали философа, который в 90-е издавался Соросом. Такой была стратегия и других СМИ – демонстрировать абсурдность преследования, перечисляя безобидные названия: учебник по логике, книга о французском сюрреализме, пособие по криминалистике. Не слишком изобретательная манипуляция, но вполне действенная.

При этом журналисты не посчитали нужным осветить тему издательской деятельности Фонда Сороса, объяснить аудитории, какой вред нанесли России его программы. По сути, Сорос был представлен в качестве жертвы, а Россия – в качестве агрессора. Этот стандартный приём информационной войны не вызвал бы удивления, если бы им не стали пользоваться государственные медиа. Впрочем, и польза от этого есть: в качестве назидания нам продемонстрировали «белоленточный потенциал», «латентный либерализм» российских СМИ, которые в оппозиционной среде почему-то называют прокремлёвскими.

Очевидно, что вброс о «сожжении книг» вписывается в широкую пропагандистскую кампанию по дискредитации президента в частности и России в целом. Нетрудно было предвидеть и финал. Выяснилось, что никакого сожжения книг не было. История оказалась заурядным фейком.

Удивительно, но создатели сюжета на «России 24» были осведомлены изначально, что никто ничего не сжигал. Получается, они сознательно раскручивали тему… Чтобы обличительный пафос не пропал даром, был вынесен такой вердикт (оцените красоту манипуляции): «В библиотеке сама идея предания книг огню вовсе не кажется абсурдной. Если будет приказано сжечь, они последуют указаниям. Просто пока оно не поступало…» И чтобы совсем запудрить мозги зрителю, небрежно роняется: «Чиновники жгли книги глаголом»…

Итак, никто ничего не жёг, но Россия в очередной раз предстала «империей зла». Броские заголовки перекочевали в украинские СМИ и далее на Запад… В это же время в Германии в продажу поступила «Майн кампф». В эти же дни в сюжетах о Гайдаровском форуме блистал Андрей Макаров, в 90-е – директор Фонда Сороса, а ныне председатель комитета Госдумы по бюджету. Да уж, действительно: «кровавый путинский режим»…

Смешно и точно

Смешно и точно

ТелевЕдение / Телеведение / А вы смотрели?

Теги: сериал «Временно недоступен»

Когда увидишь на экране что-то хорошее, то непременно хочется поделиться радостью со всеми. Даже если успех не безоговорочный, а есть только попытка, намерение сделать что-то новое, живое, интересное.