Литературная Газета, 6567 (№ 37/2016)

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Из поэта Михаила Мамаева

Средь громад многоэтажек

на газоне-пятачке

дядя Витя без промашек

движется с косой в руке…

Вы на улицу взгляните –

после праздников косой

на прогулку дядя Витя

вышел с острою косой.

Средь громад многоэтажек

руки-ноги прячь, народ!

Дядя Витя не промажет,

он промашек не даёт.

Из поэта Геннадия Морозова

А раным-рано поутру

Свистел скворец на ветке…

О куст, живёшь ты на ветру!

А я – в бетонной клетке…

Бетонную квартиру-клетку

Я поменять хотел на ветку,

Чтоб жить привольно, как скворец.

Я в ожиданье жил полвека.

Но вот пришёл мне счёт из ЖЭКа,

И всё свершилось наконец. 

Не чужие долги

Не чужие долги

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев / Эпитафия

Многие из нынешних маститых ещё писали стишки в школьные стенгазеты, когда Владимир Владин первым в истории отхряпал премию «Золотой телёнок». Потом пришлось отрабатывать. Честно и неистово делал это Володя, щедро не позволяя «Клубу ДС» от себя отдохнуть. Это Владин придумал трагическую фразу «Долг, к сожалению, платежом красен». Вова, мы все, к счастью, за полвека жизни «Клуба» тебе творчески должны. И будем отдавать эти весёлые долги, пока не наступит и наша «тихая Варфоломеевская ночь»… Улыбайся с миром.

Евгений ОБУХОВ , 4-й главный администратор «Клуба ДС»

Волшебство в звуке

Волшебство в звукеВыпуск 1 (20), 2016

Спецпроекты ЛГ / Словесник / Русский диктант

Теги: русский язык , филология

В основу диктанта положен фрагмент многослойного романа Владимира Викторовича Орлова «Альтист Данилов», фантасмагорический художественный мир которого содержит ответы на вопросы о природе творчества, любви и человечности.

Звук у альта Альбани был волшебный: полный, мягкий, грустный, добрый, как голос близкого Данилову человека. Шесть лет Данилов охотился за этим инструментом, вёл неистовую, только что не рукопашную, борьбу с соперниками, ночей не спал и наконец вымолил свой чудесный альт у неприступной вдовы прежнего владельца за три тысячи.

Как он любил его заранее! Как нёс он его домой! Будто грудное дитя, появления которого ни один доктор, ни одна ворожея уже и не обещали. А принеся домой и открыв старый футляр, отданный ему даром в минуту прощания с великим инструментом, Данилов замер в умилении, готов был преклонить перед ним колени, но не опустился, а долго и тихо стоял над ним, всё глядел на него, как глядел незадолго до этого на Венеру Бурделя. Он и прикоснуться к нему часа два не мог, оттого что робел, чуть ли не уверен был в том, что, когда он проведёт смычком по струнам, ни одного звука не возникнет, а будет тишина и она убьёт его, бывшего музыканта Данилова. И всё же он решился, дерзнул, нервно и как бы боясь обжечься прикоснулся смычком к струнам, чуть ли не дёрнул их, но звук возник, и тогда Данилов, усмиряя в себе и страх и любовь, стал спокойнее и умелее управлять смычком, и возникли уже не просто звуки, а возникла мелодия. Данилов сыграл небольшую пьесу Дариуса Мийо, и она вышла, тогда Данилов положил смычок. Больше он в тот вечер не хотел играть. Он и так был счастлив. «Всё, – говорил он себе, – всё!»

Потом, будучи повелителем инструмента, он уже без прежней робости, хотя и с волнением, рассмотрел все прельстительные мелочи чудесного альта, ощупал его чёрные колки, нежно, словно лаская их, провёл пальцами по всем четырём струнам, тайные пылинки пытался выискать в морщинах завитка, убедился в том, что и верхний и нижний порожек, и гриф, и подставка из клёна крепятся ладно, а после сухой ладонью прикоснулся к гладким, без единого изъяна, декам из горной ели, покрытым нежно-коричневым лаком, ощутил безукоризненную ровность обегающего верхнюю деку уса, крепкие изгибы боковых вырезов. Во всём была гармония, как в музыке!

Данилов закрыл глаза и теперь прикоснулся пальцами к инструменту, как слепой к лицу возлюбленной. Всё он узна­вал, всё помнил!

(В.В. Орлов, 355 слов)

Комментарий составителя

Стилистические особенности текста, его своеобразная интонация определили сложность авторской пунктуации, которая сохранена в диктанте. Речь идёт в первую очередь о типичном для писателя полисиндетоне, а как следствие – о знаках препинания при однородных членах, связанных повторяющимися союзами, а также о пунктуационном оформлении сложных предложений с разными видами связи. Изменения связаны с введением вводных слов; уточняющих членов предложения; конструкции, основанной на однородном объединении не­обособленного обстоятельства и деепричастного оборота (который в этом случае не обособляется): «...нервно и как бы боясь обжечься...»