Литературная Газета, 6573 (№ 43/2016)

«Я вижу, как явно чешутся руки у кого-то всё изменить и вернуть обратно. Причём вернуть нас не просто во времена застоя, а в ещё более давние времена – в сталинские времена. Потому что с нами разговаривают наши начальники <…> такими сталинскими установками, что просто ушам своим не веришь! Это говорят представители власти, мои непосредственные начальники, господин Аристархов (первый заместитель министра культуры. – А.К. ) так разговаривает» .

К.Р. почему-то не привёл ни одной цитаты «начальника», но выдвинул против него тяжкие политические обвинения в «сталинских установках». Хотя слышать требования вернуть цензуру на ТВ, в театр и кино приходится всё чаще, и отнюдь не от сталинистов. Срабатывает инстинкт самосохранения нации.

Сталинские установки

«Цеховая солидарность, как меня папа учил, обязует каждого из нас, работника театра, не говорить плохо в средствах массовой информации друг о друге и в инстанциях, от которых мы зависим. <…> Но когда мы заполняем этим газеты, журналы и телевидение – это на руку только нашим врагам. То есть тем, кто хочет прогнуть искусство под интересы власти» .

Ну вот дошли и до врагов народа (театрального, конечно) – клянчат деньги у власти, а потом в кругу своих объявляют её первейшим врагом. Далее оратор распалился до сногсшибательных обобщений: «Мы все родом из советской власти. Я помню этот позорный идиотизм! Это причина, единственная, по которой я не хочу быть молодым, не хочу вернуться туда снова. А меня заставляют читать эту мерзкую книжку опять» .

В какой же «позорный идиотизм» К.Р. не хочет вернуться? Напомним ему его родословную. Аркадий Исаакович Райкин сделал при советской власти баснословную карьеру, без которой нынешнего худрука-сына не было бы. Смолоду Райкин был любимцем Сталина, с конца 30-х постоянно гастролировал в Москве, участвовал в правительственных концертах, живя подолгу в люксе лучшей советской гостиницы с видом на Кремль. Чуть ли не в 30-летнем возрасте возглавил Ленинградский театр эстрады и миниатюр. Был обласкан и награждён как мало кто из великих советских актёров и режиссёров. Его любили все, но руководителем он был сложным. Михаил Жванецкий вспоминал про «команду Ленинградского Государственного театра миниатюр Аркадия Райкина», которую вынуждены были покинуть молодые Карцев и Ильченко: «Человек там одиннадцать-тринадцать-четырнадцать артистов, не помню. Но это действительно команда. Во главе стоял абсолютно гениальный великий игрок, и все ему подавали мячи. Потому что он был кровопийца и тиран как художественный руководитель. Он не терпел, если кто-то играл и кто-то забивал. То есть играть – играй, но не забивай. Ты играй на меня, а я буду забивать…»

В 1982 году по личному распоряжению Брежнева был осуществлён уникальный проект: переезд театра из Ленинграда в Москву. Артисты получили квартиры в столице, а театр – здание, которое тогда ещё не ассоциировалось с «Райкин Плаза». Поменяли название, оно стало древнеримским – «Сатирикон», а после кончины Аркадия Исааковича, театр возглавил его сын. Редчайший случай такого престолонаследия на русской сцене. Константину Аркадьевичу не хочется «читать эту мерзкую книжку опять» про «позорные» времена, те театры и спектакли, которые создавали Ефремов, Эфрос, Любимов, Товстоногов и многие другие режиссёры, составившие славу нашего театра. Про них вспоминать нынешним титанам режиссуры не хочется. Давид Самойлов писал:

«Вот и всё. Смежили очи гении.

...

Как нас чествуют и как нас жалуют!

Нету их. И всё разрешено».