Литературная Газета, 6577 (№ 47/2016)

В середине объёмистого тома встречается ключевая «цитата» из М. Бакунина: «Революционер вступает в мир и живёт в нём только с верой в его полнейшее и скорейшее разрушение. Он не революционер, если ему чего-нибудь жаль в этом мире». Естественно, у разрушителей всегда были оппоненты. Несовместимость, конфликтность этих двух групп в литературе и составляет основное содержание книги Петра Ткаченко. В ней очень подробно рассматривается противостояние многих видных фигур нашей словесности – Пушкина и Чаадаева, Гоголя и Белинского, Блока и декадентов, Рубцова и «эстрадников», Юрия Кузнецова и модернистов (названы, разумеется, не все).

Автор аргументированно показывает, что в средствах массовой информации и как следствие в представлении массового читателя революционеры-разрушители, опирающиеся на явную и скрытую поддержку Запада, занимали более видные позиции, чем традиционалисты; и началось это задолго до революции. Большая заслуга Ткаченко и в том, что он объективно разбирает аргументы тех и других, не боясь говорить нелицеприятные вещи о канонизированных «классиках», «гениях» и «лидерах», которыми нескольким поколениям русских читателей положено было только восхищаться; притом автор ничуть не отрицает их заслуг и талантов – он «просто» не боится менять масштабы. Так, он возражает против присвоения П. Чаадаеву «чина» первого русского философа и доказывает, что не был он философом и его эпатажные, уничижительные для России статьи («письма») никак не могут именоваться «философическими».

Очень подробно разбирает Ткаченко роль В. Белинского, в писаниях которого, пишет он, мы замечаем зачатки той революционно-демократической догматики, которая получит и вовсе упрощённое развитие в его последователях. В споре Белинского с Гоголем автор чётко показывает неубедительность аргументов «неистового Виссариона». Вот чем корил своего оппонента «великий демократ»: «Вы глубоко знаете Россию только как художник, а не как мыслящий человек, роль которого вы так неудачно приняли на себя в своей фантастической книге» . Набили оскомину уверения, что Белинский был властителем дум и уж, конечно, он со своими сторонниками – «революционными демократами» – относился к «лучшим людям эпохи». А Ткаченко приводит отнюдь не восторженные отзывы Пушкина, Гончарова, Блока, Розанова о «неистовом Виссарионе». И, что очень важно, показывает значимость критиков «не Белинского» крыла – Аполлона Гри­горьева, Валериана Майкова и других.

Много интересного узнает читатель из книги Ткаченко о трагической смерти Блока – в частности, о зловещей роли революционной авантюристки Ларисы Рейснер. И о судьбе останков великого поэта, которые были почему-то поспешно перезахоронены в Ленинграде ещё во время Великой Оте­чественной войны.

И последнее. Книга Петра Ивановича Ткаченко издана тиражом 200 экземпляров. Это, на мой взгляд, просто позорище. Такие книги должны издаваться если не сотнями тысяч, то уж десятками тысяч – точно.

Мемориал неравнодушия

Мемориал неравнодушия

Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд

Галкина Валерия

Теги: Уйти. Остаться. Жить , Антология литературных чтений «Они ушли. Они остались» (2012–2016)

Уйти. Остаться. Жить. Антология литературных чтений «Они ушли. Они остались» (2012–2016) / Сост. Б.О. Кутенков, Е.В. Семёнова, И.Б. Медведева, В.В. Коркунов. - М.: ЛитГОСТ, 2016. - 460 с. - 500 экз.

Сборник «Уйти. Остаться. Жить» – это антология литературных чтений «Они ушли. Они остались», главная цель которых – сохранить наследие рано ушедших поэтов, стать их голосом, собрать по крупицам их короткие и яркие жизни и пересказать другим: чтобы помнили, чтобы знали. Или можно сказать словами Владимира Коркунова, одного из составителей антологии: «Уйти. Остаться. Жить» – окно в пространства, оставленные молодыми поэтами, ушедшими на рубеже XX–XXI веков» .

В антологию вошла 31 подборка стихотворений рано ушедших поэтов и 32 мемуарных и литературоведческих эссе-послесловия, а также тео­ретические статьи о проблеме ранней смерти в поэзии.

Книга получилась строгой и печальной, а ещё – немного мистической. Есть что-то необъяснимое и немного жуткое в сверхчувствительности поэтов и в их невероятной интуиции: практически каждый предсказал свою раннюю смерть, иногда – с ужасающей точностью…

Ольга Подъёмщикова , погибшая при пожаре:

И там, где был муж, – мрак,

И там, где был друг, – враг,

И там, где был дом, – дым,

И я улечу с ним.