Литературная Газета, 6577 (№ 47/2016)

Постепенно восторг от происходящего – от магии ласкового осеннего дня, от вкусной и обильной еды, от чарующей музыки, доброго вина и нашей собственной «блестящей и остроумной» беседы – сменился приятной усталостью. Немногие из нас решились на послеобеденное испытание шоколадом, большинство предпочло вздремнуть. Вечер обещал другие радости – дегустацию эксклюзивных видов граппы (сорт виноградной водки) и ужин в тосканской глубинке.

Однако перед грядущими открытиями новых вкусовых ощущений нас подстерегало нечто неожиданное: для нас открыл двери прелестный крошечный театрик, обустроенный в XVIII веке. Говорят, он с тех пор ни чуточки не изменился, сохранив аутентичные занавес и расписной задник. Мы расположились в креслах, чуть побитых временем, но вполне комфортабельных. В нашу честь театрик дал небольшое представление. Вчерашняя семья трубадуров разыграла одноактную комическую пьеску из сельской жизни трёхвековой давности. Сюжет воспринимался и без перевода: ворчливый, недовольный муж и весёлая жена, которая, несмотря на настойчивые ухаживания молодого поклонника, остаётся верной своему занудному супругу. Действие сопровождалось старинной музыкой и такими же песнями-танцами. Придя в полный восторг от представления, мы наградили исполнителей бурными, искренними аплодисментами и неплохими чаевыми, после чего отправились в ресторан, владелец которого знал наизусть всю «Божественную комедию» Данте, о чём я уже упоминала в третьей главе.

Далеко за полночь, принимая последний успокоительный «на посошок» перед отходом ко сну, мы подвели итог пребывания в замке. Нам очень и очень всё понравилось, но жить здесь мы бы не хотели. Ещё больше мы не хотели бы очутиться в XIII веке и сидеть за столом, на котором стоят миска с ribollita и блюдо с кусками кабанятины. Мало того, что у неё специфический вкус и запах, есть это мясо надо было руками, потому что вилка вошла в обиход значительно позже, а в отсутствие элементарных салфеток испачканные верхние конечности пришлось бы вытирать о собственную одежду.

Атас! Ой, веселись, рабочий класс!

Атас! Ой, веселись, рабочий класс!

ТелевЕдение / Обозрение / Телеведение

Кондрашов Александр

Теги: «Чёрная кошка» , Антон Сиверс

«Чёрная кошка» изменила место встречи до неузнаваемости

Когда российское телевидение берётся за художественное воссоздание знаковых событий советского периода, то рассчитывать на хоть сколько-нибудь уважительное отношение к прошлому не приходится. Если даже «прорабов перестройки», заслуженных диссидентов Евтушенко, Аксёнова и других, виновных лишь в том, что их угораздило жить при советской власти, не пожалели в «Таинственной страсти», то чего ждать от изображения преступников в сериале «Чёрная кошка» Антона Сиверса…

Мы писали об одном из творений этого режиссёра («Вербное воскресенье»), где внук члена Политбюро преспокойно насилует солистку Большого театра, потом сажает её в тюрьму, где несчастную доводят до смерти, – и это всё как бы само собой разумеется для брежневского времени. Что же придумали режиссёр и сценарист Олег Маловичко, перенося на экран «подлинную историю» красногорских рабочих, ставших бандитами «Чёрной кошки» при Сталине?

О них в СССР фильмов не снимали – тогдашние пропагандисты, видимо, избегали этой темы: молодые рабочие, передовики производства, комсомольцы, спортсмены – и вдруг предатели социализма, грабители и убийцы? Такого не могло быть в социалистическом Отечестве. Но было! И очень жаль, что этот выламывающийся за рамки коммунистической идеологии криминальный сюжет не был художественно исследован. Если бы он был обсуждён и проанализирован, то, возможно, не было бы в будущем гораздо более страшных предательств, в результате которых, например, рухнул СССР.

Предпочли расстрелять зачинщиков и забыть, но слухи множились, легенда о «Чёрной кошке» обрастала робингудовскими подробностями. Может быть, поэтому в конце 70-х сняли «Место встречи изменить нельзя». Здесь вместо предателей социализма (молодых рабочих, для которых он, собственно, и был построен) беспредельничала и рисовала чёрную кошку деклассированная уголовщина. В сериале Сиверса, кстати, много перекличек с говорухинским шедевром, но сравнения не то что не идут сериалу на пользу, они убийственны.