Литературная Газета, 6581 (№ 51-52/2016)

Другие государства в ответ на экстремизм Трампа тоже будут вынуждены радикализировать свою политику. Например, в Иране к власти могут прийти не умеренные силы, как президент Рухани, а более резкий условный «Ахмадинежад». Лидер Филиппин Дутерте, развязавший войну против наркотиков путём жестоких внесудебных расправ, при Трампе тоже будет выглядеть вполне приемлемо.

Иными словами, президент Трамп может сыграть роль катализатора экстремизма в мире, сдвигая одну страну за другой в сторону более радикальной политики внутри и вовне. Экономический кризис, сокращающий доступные ресурсы, увеличит давление на власть и на народ. Вопрос в том, насколько руководство других государств сможет сопротивляться такому перманентному давлению и провокации, и где на пути вправо оно сможет остановиться.

Господин Боярышник

Господин Боярышник

Политика / Новейшая история / На трезвую голову

Попов Вадим

Фото: РИА "Новости"

Теги: политика , общество , алкоголизм , трагедия

О чём свидетельствует страшная трагедия в Иркутске, унёсшая десятки жизней

Хороший знакомый пил боярышник – дело было в 90-е. Культурный человек с высшим музыкальным образованием. Покупал в аптеке – по тем временам единственное место, где продавалась настойка. Заходил в гости, в кармане характерно позвякивали скляночки. Садился на кухне в уголок и, поблагодарив за выставленную скромную закуску, выпивал. Даже не переливая в рюмку – зачем?

Уже тогда напиток был виртуозно брендирован, народный нейминг всё-таки самый монументальный: будут меняться политические формации, климат, может, и Сбербанк переименуют, а вот «фанфурики» останутся на века.

Товарищ давно уже не пьёт, ушёл в одну из сект протестантского розлива и, кажется, счастлив. Но боярышник по-прежнему в каноне. Безусловно, эта форма алкогольной практики – народная. Ясно и другое: то, что происходит в стране с употреблением настоек, лосьонов и прочих алкогольных эвфемизмов является, по сути, общественным договором между бедными русскими людьми и маргинальными предпринимателями. Первые понимают, что вторые, обходя торговые нормы, называют «фанфурики» «средством для чистки ванн», чтобы уйти от акцизов и сделать в рознице боярышник подешевле.

Простой народ заключил негласное соглашение с бандитским бизнесом, гармонизировал свою жизнь, отгородившись от высокомерной капиталистической системы, декларирующей главной добродетелью – богатство, а главным достижением – успех. Народ послал куда подальше гламурную текилу, пахнущий клопами вискарь, коктейль для приторных метросексуалов «Маргарита» и унизительно-американоцентричный «Б-52». Впрочем, как и водку, которая с зарплатой, скажем, в девять тысяч, а квартплатой в шесть становится элитным напитком и для провинциального медработника, и для столичной библиотекарши. Пить боярышник в этом смысле – прагматично и патриотично, он в наибольшей степени аутентичен традиции «ватника».

В связи с трагедией в Иркутске показательны комментарии профессиональных интернет-позёров и в частности Б. Рынской: «Они сами выбрали выпить йаду. И поэтому не надо повышать цены на химозу, на боярышник, на метиловый спирт. Самоуничтожение – это личный выбор колдыря и освобождение для остального социума…»

Показателен и другой факт – даже в материалах вполне респектабельных СМИ то и дело встречалось определение: «пострадали не только представители социального дна». В такой иносказательной форме приличные вроде бы журналисты, эксперты и общественные деятели солидаризировались с Б. Рынской, возможно, и не осознавая этого обстоятельства: ну да, мол, с маргиналами всё ясно, но ведь кроме бомжей ещё и нормальные люди погибли.

Тут можно только констатировать, что под разговоры об ужасах тоталитарного прошлого широкой общественности сумели навязать чуждые социал-­дарвинистские взгляды, органично присущие узкой прослойке успешных людей «новой России». Впрочем, и творческая элита тоже приняла социал-­дарвинизм без особого сопротивления. Это, скажем, Александра Володина легко представить с «фанфуриком» и невозможно представить брезгливо произносящим слово «бомж» – а не «бездомный». Это Александр Вампилов, не утони он в Байкале в 72-м, вполне мог отравиться в наши дни боярышником в числе прочих земляков-иркутян. А вот нынешние элитарии от культуры на этой мрачной картине народного быта – безусловно, инородная деталь.

Удивительно ещё и то, что в дискуссиях, связанных с трагедией в Иркутске, практически не обсуждался вопрос монополии государства на алкоголь. Как можно – это же патернализм!