Литературная Газета, 6584 (№ 04/2017)

Изюминка «Антресоли» – манекены. Их более ста штук, ростовых, тематических. Вот, к примеру, выпоротый редактор. Он стоит в углу, спустив, извиняюсь, штанишки, и плачет, горестно прикрыв глаза рукой. Над ним – табличка: «Выпоротый редактор – мечта каждого, обиженного газетой». Тут же цитата из А.П. Чехова: «Всякого только что родившегося младенца следует старательно омыть и, давши ему отдохнуть от первых впечатлений, сильно высечь со словами: «Не пиши! Не пиши!»

Серьёзные темы и шутливые экспозиции в музее часто соседствуют, а иногда они и вовсе перемешаны. Требник XVIII века и французская «Шарли», из-за которой двенадцать журналистов убили (тот самый номер), печатная машинка «Континенталь» (любимая К. Паустовским), деньги атамана Маруси (тоже ведь печатная продукция!) и обычная фуфайка. На зелёном сукне лежит измождённое полено с пояснением: «После первого коммунистического субботника отыскалось 122 человека, помогавших Ильичу нести это бревно».

Журналисты на вес и поштучно…

Всё это и многое другое – равноправные экспонаты. Лозунги по стенам иногда не совсем бесспорные, но они – для посетителя думающего и наблюдательного. Вообще современный музей – это не старушка у входа, следящая за тем, чтобы посетители ничего руками не трогали. «Антресоль» будет и аудиторией, и ристалищем, и театром, если угодно. Так нам кажется, провинциальным фантазёрам.

В зале «Мы и классики» всякий пишущий (и не только) по-своему будет оценивать экспозиции. Вот на деревянном, выкрашенном в чёрное помосте – монитор компьютера с изображением сцены казни. На клавиатуре – плаха с топором. У подножия помоста – клетка, из которой тащат на казнь репортёра. Всё это называется «Полуденный сон папарацци». Почему полуденный? – спрашивает ошарашенный посетитель. О! – закатывает глаза экскурсовод. – Ночной сон – это вообще жуть!

Есть тут, конечно, и «мирные» инсталляции, даже вполне лирические. Вот примостилась на диване парочка. Он нежно обнимает её одной рукой, но в другой крепко держит авторучку. Пишет что-то срочное. В номер. Оператор с камерой и девушка с микрофоном прильнули к замочной скважине – тут тему сопровождает слоган «Новости – наша профессия!». А вот в обычной авоське кучка… репортёров. Сетка висит на безмене, рядом подпись: «Продаются журналисты… Заводные, ручные… Недорого. На вес и поштучно. Можно в обмен на блогеров – 1 к 10».

А вот этим совочком в 1918 году в редакции «Нового Сатирикона» заметали в угол «следы» от калош Аркадия Аверченко. А ведь в журнал приходили ещё и Саша Чёрный, и Тэффи, и Куприн, и Маяковский… Рядом – фрагмент рельса, на котором, предположительно, в 1867 году окончила свои дни Анна Каренина. Кстати, есть тут и кусок «рельса Ельцина». Он обещал положить на него голову да передумал…

Переходя из зала в зал, посетитель и хмурится, и смеётся, и лоб морщит. Так ведь дело происходит в провинции, где всё видится по-другому.

Провинция вообще похожа на девочку, берущую мамину помаду. Вот она встаёт на цыпочки перед зеркалом и наводит «тени». И уже кажется, что «Антресоль» может считаться вполне взрослым музеем, разве что эдаким креативным сорванцом. Есть в нашей пухлой гостевой книге запись (без перевода на русский) китаянки из города Аньшань, есть – заместителя министра печати Алексея Волина, сказавшего набежавшим репортёрам, что таких музеев в стране ещё не встречал. После такого мы стали ждать – когда нам откроют кредитную линию, а кое-кто начал сверлить на пиджаке дырочку (под орден).

А вот кому музей, готовый… недорого?

Но ничего пока не случилось. Сели мы опять на завалинку, стали ждать инвестора да думать о высоком – провинция ведь мечтательна. Вот и додумались мы до… Музея прессы федерального уровня! Который, в свою очередь, мог бы стать базой для создания виртуального, сетевого музея отечественной журналистики. Ведь не нами сказано, что Россия возродится с провинции. Разве федеральный музей не может возникнуть вдруг в глубинке? И почему бы его не взять под своё крыло, например, нашему российскому Союзу журналистов? Или ещё кому? Ведь сегодня, когда «Антресоль» практически сформирована, юридического статуса (и хозяина) у неё нет. Музей пока – как подкидыш. Его как-то произвели на свет, обмыли, перепеленали и… отнесли в беби-бокс: авось кто-то подберёт.

Однако пока все проходят мимо. Правда, на недавнем форуме прессы «Вся Россия–2016» председатель Союза журналистов Всеволод Богданов вручил музею большой приз фестиваля – десятикилограммового Пегаса. И сказал, что «Антресоль» – «царский подарок всему медиа­сообществу России». Провинция, конечно, скромна и даже застенчива, но Пегаса в своём музее журналисты определили на самое видное место и теперь скромно указывают на него посетителям.