Литературная Газета, 6632 (№ 08/2018)

Одной из ключевых фигур номера стал П.М. Третьяков: 185-летие со дня рождения выдающегося мецената отмечалось в декабре. К формированию своего собрания Павел Михайлович подходил так же обстоятельно, как и к деловым начинаниям, что дало ему возможность опередить венценосного «конкурента» – императора Александра III. В 1881 году будущий Русский музей был ещё только замыслом, а галерея Третьякова уже распахнула свои двери для публики, обладая к тому же гораздо более внушительным собранием полотен ведущих русских художников уровня Репина, Крамского или Сурикова. Но и Третьяков не был первым на сём славном поприще: известный нефтепромышленник В.А. Кокорев – современники называли его экономическим гением эпохи – открыл свою галерею почти на 20 лет раньше, в январе 1862 года. Жаль просуществовала она недолго – к концу 60-х годов дела Василия Александровича пошатнулись, что вынудило продать коллекцию с аукциона. Она рассеялась по разным собраниям, включая императорское и третьяковское, но это обстоятельство не умаляет вклада Кокорева в историю искусства, и журнал воздаёт должное талантливому человеку.

Взаимосвязям русской и мировой культуры редакция всегда уделяет особое место. В данном номере внимание читателя наверняка привлечёт рассказ об уникальном собрании известного хореографа Джона Нормайера, начало которому положило юношеское восхищение гением Вацлава Нижинского. Это не было коллекционированием в строгом значении слова. Будущий великий балетмейстер просто окружал себя всем, что так или иначе оказывалось связано с его кумиром – картинами, книгами, фарфором, литографиями. В конечном итоге вышло, что коллекция не только определила дальнейшую судьбу Нормайера, но переросла рамки монографической и представляет историю мирового балета.

Не только частные собрания несут на себе отпечаток личности коллекционера. В этом отношении показателен феномен Государственного музея А.С. Пушкина на Пречистенке, фонды которого более чем на треть состоят из даров, а число дарителей уже перевалило за три тысячи. Музей, не располагавший в момент учреждения ни единым экспонатом, мог получиться совсем иным, если бы не все эти люди – пушкиноведы, коллекционеры, артисты, художники, писатели, объединённые страстной мечтой о том, чтобы у великого сына Москвы был в родном городе свой «дом».

Музей флорентийской мозаики, разместившийся в старой петербургской квартире, и галерея современного грузинского искусства, представленная в Центральном Доме художника; репортаж с масштабной выставки в Третьяковке и история возвращения на родину одной-единственной картины, исчезнувшей из Таганрогского музея во время войны, – другие статьи, продолжающие рассказ о коллекциях и людях, которые их сформировали.

Не только «Шутки в глухомани»

Не только «Шутки в глухомани»

Искусство / Искусство / Губернская сцена

Кузнецова Анна

Сцена из спектакля «Звёздный час по местному времени». Артисты В. Мазур и М. Гуляева

Фото: shadr.info

Теги: искусство , театр

Третий век Шадринского драматического театра

В Шадринске, небольшом когда-то уездном городке, начинавшемся в XVII веке с острога, потом слободы, потом ставшем советским райцентром Курганской области, и сейчас всего-то 75 тысяч жителей. Театр здесь – в самом центре города, на улице Ленина. Уютный бело-красный домик-пряник, построенный ещё до революции Обществом взаимопомощи приказчиков. Пять окошек по фасаду. Небольшие колонны, 450 мест…

Здесь было несколько разных театральных залов сначала только для гастролёров, потом и для собственной труппы: театральное «зало» купчихи Ольги Ушковой, клуб приказчиков, театр купца Фетисова, открытый Обществом попечительства о народной трезвости… В далёком торговом центре на пересечении дорог в Зауралье жило много купцов, одна ярмарка сменяла другую, торговали кожами, зерном, вином, гусями, шадринские славились особо. Пили, гуляли!.. Кабаков, публичных домов было множество. И в противовес им город держал театры. Один так и был создан, как написано в городском постановлении: «…дабы отвлечь народ от пьянства».