Литературно-художественный альманах Дружба. Выпуск 3

Альпийскими фиалками, травою
Лужайка заросла в кругу дубов.
Поодаль, отдыхая после боя,
Дремал, не слыша птичьих голосов,
Солдат советский под высоким небом.
Горячею рукой коснулся век
Закатный луч. Нет, воин спящим не был,
Сергей увидел, — он уснул навек.

Подостлана друзьями плащ-палатка,

На гимнастерке сгусток кровяной
И над колеблемою ветром прядкой
Подшлемник темносерый шерстяной.

Бойца в земле немецкой погребая,

В конце войны, в последний час пути,
Мы знали,
Есть Германия другая,
И мы обязаны ее спасти.

Из-под эсесовского автомата,

От смерти, что осталась позади, —
Она бежала к нам
В лохмотьях полосатых,
С петлей на горле,
С пулями в груди.
Был этот путь последний
Самым страшным, —
Смерть обманув,
Превозмогая боль,
Дойти,
                 увидеть звезды на фуражках,
Родное имя крикнуть, как пароль.

Ночное небо расчертили пули.

Светла Советской Армии звезда.
Знакомые гудки! То потянули
В Берлин из Сталинграда поезда.

Они бегут расшитой колеею.

Победоносным силам нет числа.
Последнее сопротивленье злое —
Кирпичной, темнокрасной пыли мгла.

Встает рейхстаг, зажженный в тридцать третьем.

По логову врагов удар! удар!
А на окраине голодным детям
Суп разливает в миски кашевар.

Ты помнишь,

Под Берлином, в дымке рощиц
В незабываемый, счастливый час,
Мы услыхали от регулировщиц —
С победой Сталин поздравляет нас.
И звездный небосвод над нами вырос,
Весь обращенный к лучшим временам.
И полнотою мира,
                 мира,
                                  мира
Пришло заслуженное счастье к нам.

Победные ракеты стали рваться.

Нарушив затемненье, вспыхнул свет.
К нам гарнизон фашистский шел сдаваться.
Он знал, — в сопротивленье смысла нет.

И в «Оппель-адмирале», грязно-сером,

Угрюмо сгорбясь, ехал генерал.
Ползли бессильно «тигры» и «пантеры»,
Комбат наш пленных сотнями считал.

Нам среди них

Встречались и такие,
Что говорили: «Я — рабочий,
Демократ».
Но отражались в их глазах —
Варшава,
                 Киев,
Кровь Лидице,
                                  горящий Сталинград.

Толпою шли немецкие солдаты.

Один за каждой сотней конвоир.
Умолкли орудийные раскаты.
И реяло над нами:
                                  «Миру — мир!»

ПОСЛЕСЛОВИЕ