Литературное приложение «МФ» №05, июнь 2011

Тётка прижала кулон носком сапога к земле, как будто тот мог ускакать, но наклоняться за ним не спешила, и теперь зыркала исподлобья: то на украшение — с отвращением, то на бочком подбирающуюся Дашку — настороженно-хищно. Ещё раз посмотрела на кулон, таким взглядом, как Дарья обычно смотрела на полоски для депиляции: «Будет больно, но сделать надо», протянула было руку, но, внезапно передумав, отфутболила его девушке.

— Валяй, бери. Очень подойдёт к твоим бижутерным колечкам, — сказано было без малейшего юродства, напряжённым, выжидающим тоном.

Дашку испугал тёткин, совершенно нечеловеческий — девушка не могла описать по-другому, — взгляд, но тусклый блеск золота напрочь усыпил здравый смысл и осторожность. Не веря своей удаче, Даша наклонилась за кулоном. Её пальцы легли на витую прохладу металла, и в это же мгновение ей на шею легла горячая шершавая рука. Девушка инстинктивно завизжала, вскинулась — и оказалась нос к носу с бомжихой. Подсознательно успела удивиться ядовито-зелёному цвету глаз — и тут тётка её укусила! Натурально, как в вампирских ужастиках, которых эта сумасшедшая наверняка пересмотрела, пребольно вгрызлась в шею своими мерзкими гнилыми зубами. Не было, естественно, никакого фонтана крови — не вампир же она, на самом деле! — и Дашка даже не то чтобы очень испугалась; просто стало до тошноты противно, что эта старая, немытая, наверняка заразная маньячка к ней не только прикасается, а ещё и кусает в идиотском всплеске своей шизофрении. А в следующий момент девушку нагнала паника: во-первых, болезного вида тётка оказалась на удивление сильной, и Дашка никак не могла вырваться, а во-вторых, в голове заела предыдущая мысль — ведь действительно, наверняка заразная, может, специально и кидается, чтоб заразить, и в лучшем случае беспечная дура-Дашка отделается сорока уколами в живот.

Она так и продолжала визжать и трепыхаться, бесполезно топтать напавшей ноги острыми шпильками, и тут крик застрял в лёгких, а горло перехватило, как от укола лидокаина в больнице. Даша почувствовала себя невозможно плохо — реальность поплыла, тело налилось всезаполняющей тяжестью, голова гирей опустилась тётке на плечо, каблуки под ногами, качнувшись, растворились, и она неуклюже обмякла в руках сумасшедшей. Над ухом раздался довольный смешок.

***

Из глубины саднящего горла вырвался стон. Дарье понадобилось несколько мучительных секунд, чтоб осознать, что это её горло и её стон. Веки были тяжелее железных створок, потому и оставались закрытыми. По всему телу разлился свинец. Нет, не свинец — вязкая болотная жижа, противная, затхлая, смердящая, связавшая кровь, облепившая нервы, комом ставшая в желудке. Когда через долгое, долгое время, помимо чувства гадливой наполненности, Даша смогла почувствовать холод бетона под спиной, то с усилием открыла глаза. Она лежала в подъезде — неуклюже и изломанно, растопырив отёкшие ноги.

Одежда измялась и местами порвалась, ступня вывернулась из босоножки, теперь та болталась на кончиках пальцев. Перед глазами качался белый прямоугольник входа. Когда солнце перестало слепить, Дашка рассмотрела пыльный двор, ту самую скамейку, на которой сидела она, то самое крыльцо, на котором сидела… Что называется, «вспомнив всё», Дарья заставила себя приподняться и опереться спиной о стену. Если б не проклятая слабость, девушка бы сейчас вскочила и бегала по подъезду, панически кусая ногти. Да, на неё же действительно напала какая-то больная психопатка, и больная не только на голову — хворающая чем-то, что моментально передалось через укус и свалило здоровую двадцатилетнюю девицу. Надо срочно скорую, срочно милицию… Дашка сжимала что-то в руке и машинально поднесла его к уху, решив, что держит мобильный. Щеки коснулся металл украшения. Даша отняла от лица руку и несколько секунд тупо смотрела на зажатый в кулаке кулон. Потом пару раз моргнула. Невозможно: чокнутая тётка оставила драгоценность у неё? Ладно. Логика психов необъяснима. По крайней мере, — девушка криво улыбнулась, — будет, чем оплатить лечение.

Кряхтя и стеная, как старуха, придерживаясь за стеночку, Дарья поднялась на ноги. Раздражающе медлительно порылась в сумочке, но телефона не нашла. Потрясающе — баба бросила кулон и польстилась на мобильный. Даша поковыляла к выходу, посматривая на украшение. Может, это никакая не ценность? Ну что она понимает в ювелирных изделиях? Уровень фанатичного потребителя, сметающего с прилавков всё, что заманчиво блестит. Кулон выглядел дорого. И приятно оттягивал руку, претендуя на натуральность металла. Дашка передёрнула плечами, решив разобраться позже, а пока спасаться из этой дыры.

— Знаешь, мне кажется, ты не сможешь отсюда выйти, — доверительно мигнув рубином, сообщил кулон.

Дашка тупо на него уставилась. После тёткиного укуса девушку взнуздало торможением — надо было визжать, до звона в ушах, чтоб криком проветрить тронувшиеся мозги. И срочно, срочно в больницу — у хвори, что она подцепила, явно галлюциногенный эффект.

— Только не надо впадать в ступор.