Литературное Зауралье

«Удивительно светел был этот человек…, искренне веровавший в безграничную силу народа, — силу, способную творить чудеса»[26], — говорил А. М. Горький о писателе-революционере прошлого века Н. Е. Петропавловском (1853—1892), выступавшим под псевдонимом С. Каронин.

Жизненный путь Н. Е. Петропавловского во многом типичен для разночинца 70—80-х гг. XIX в.: учился в духовном училище, затем поступил в семинарию, из которой был изгнан, усиленно занимался самообразованием, участвовал в революционном движении. В июле 1874 года Петропавловский был арестован и заключен в одиночную камеру, в которой провел три года. В октябре 1877 г. он вновь судился по известному «процессу 193-х», обвиняясь «в том, что распространял сочинения, имевшие целью возбудить к бунту или явному неповиновению власти верховной»[27]. Суд Петропавловского оправдал, но за ним был учрежден полицейский надзор. Вскоре он, достав паспорт на имя Ивана Васильевича Арапова, перешел на нелегальное положение и поселился в Петербурге. Но в феврале 1879 года был вновь арестован, причем при обыске у него найдены «переписка преступного содержания» и извещение о выпуске нелегальной газеты «Начало». Два года просидел Петропавловский в петербургском доме предварительного заключения. В июле 1881 года его выслали в Западную Сибирь сроком на пять лет.

В октябре или начале ноября 1881 г. Петропавловский приехал в Курган. Вместе с ним приехала Варвара Михайловна Линькова. Эта сильная женщина, оставив мужа, «почетного дворянина», связала свою судьбу с судьбой борца-революционера.

Курган начала 80-х гг. представлял собой небольшой уездный город с тремя с половиною тысячами жителей, небольшой публичной библиотекой и многочисленными церквами. В то время здесь жили политические ссыльные Н. Березневский, Н. Диоманди, Н. Долгополов, Н. Чемоданова, Ф. Шефтель. Нелегальная газета «Русское слово» (Женева, 1882, № 47) так описывала жизнь политических ссыльных в Кургане: «Все однообразно, скучно, тяжело до одурения. Кругом пустота, бессодержательность… Тяжело, страшно тяжело… Только и живем надеждами. Стесняют, как только можно»[28].

Первые литературные произведения Петропавловского относятся ко времени его пребывания в крепости. Это были сцены из народной жизни, написанные под влиянием поэзии Н. Некрасова, рассказов Г. Успенского, А. Левитова. В 1879 г. в «Отечественных записках» был напечатан его первый рассказ «Безгласный».

В ссылку Петропавловский-Каронин приехал будучи уже известным сотрудником «Отечественных записок», опубликовавшим более десяти очерков и рассказов. В Кургане он написал несколько произведений, вошедших позднее в цикл «Рассказов о пустяках», — «Праздничные размышления», «Две десятины», «Несколько кольев», «Солома», «Пустяки» — и начал работу над серией рассказов «Снизу вверх».

В «Рассказах о пустяках» изображена русская деревня, обманутая реформой 1861 г. В отличие от народнических писателей, Каронин не идеализировал, а трезво оценивал происходившие в деревне процессы.

Мрачна до ужасов жизнь деревни в изображении писателя. В ярких сценах, немногословных зарисовках показано обнищание основной массы крестьян, рост кулачества, в кабалу к которому идет беднота. Рушатся патриархальные устои. Но как ни тяжела жизнь, ее обновление неизбежно. Таков вывод, к которому подводит Каронин своего читателя.

Вся жизнь крестьянина Василия Чилигина («Праздничные размышления») проходит в труде, а из бедности выйти он не может. Василий и не мечтает о многом: два пуда муки на месяц для семьи, «лошадь в теле» и «чтобы вполне довольно было скота, птицы и прочего обихода». Но и это только мечты. Он понимает, что «никогда этому не бывать», чувствует себя вечным должником «мира». Семья его бедствует. Сам он постоянно занят мыслью, что «с него намереваются содрать шкуру».

О бедствиях Гаврилы Налимова повествуется в рассказе «Две десятины». Гаврилой владеет неотвязная мысль: любым путем добыть деньги, чтобы арендовать землю. Все его помыслы связаны с землей, которая никогда его не кормила. «Более двадцати лет он пахал, никогда ничего не получая, кроме нечеловеческой усталости, более двадцати лет сеял, собирая плоды в виде неизменной березовой каши, всю жизнь мечтал, как бы побольше вспахать и засеять, и, собирая каждогодно вместо настоящих плодов березовую кашу, приходил в отчаяние…».

Мечта в конце концов осуществилась: путем безмерных унижений и жертв он получил в аренду две десятины, но попал в кабалу к богатеям, превратился в вечного их должника. «Ухлопав свою крестьянскую энергию на добывание земли, он был уже бессилен и настоящей работе мог отдать только уцелевший остаток растрепанных сил».