Литературные сказки и легенды Америки

Мистер Мерфи был так смущен всем этим и так взволнован, едва не угодил в кювет.

И тут шериф набрал побольше воздуха и заорал так, что чуть не лопнул.

— Отпусти их!!! — орал шериф. — Понятно? Отпусти их, тебе говорят! Не то хуже будет!

И мистер Мерфи сделал то, что ему было сказано. Дрожащими руками он нажал какой-то рычаг, отвалилась какая-то крышка, и из мышеловки беспрерывным потоком стали вываливаться мыши: одна, другая, третья... сто двадцать пятая... Все до одной!

Да, ради такого зрелища стоило выйти далеко за город! Тростниковый орган на мышеловке умолк, и слышен был только писк мышей и радостные крики ребят.

Вот последняя мышь выбралась из мышеловки, и вся серая армия замерла, к чему-то принюхиваясь. А затем все мыши ринулись в одном направлении — в направлении города Сентерберга. Они бежали, постепенно вытягиваясь в линию, а когда прибежали в город, каждая мышь юркнула в свою любимую норку.

Мистер Мерфи так и не остановил машину. Наоборот, он нажал на газ, и машина помчалась изо всех своих лошадиных сил, а мэр города, шериф, библиотекарша, дядюшка Одиссей и ребята — все молча смотрели, как музыкальная мышеловка становилась все меньше и меньше и наконец совсем растаяла вдали.

И тогда взрослые вспомнили о детях и повернулись к ним. И они увидели странную картину: мальчишки и девчонки улыбались и подмигивали друг другу, и все они держали большие пальцы вверх. Но, как и прежде, ребята не обращали никакого внимания на призывы взрослых.

— Боже! — застонала библиотекарша. — Музыка свела их с ума!

— Совсем нет! — раздался голос. Это был голос Гомера. — Совсем нет, не волнуйтесь. Сейчас все будет в порядке. Глядите!

— Гомер поднес обе руки к ушам — раз! вслед за ним то же делали все остальные ребята. Потом Гомер развел руки в стороны — два! — словно делал утреннюю зарядку, а все остальные последовали его примеру. И в руках у ребят забелели куски ваты!.. 

На обратном пути Гомер все объяснил ошеломленным взрослым.

Вот его рассказ.

— ...Это я придумал — заткнуть уши. Потому что немного испугался. Не за себя, а за других. Ведь музыка, я читал, может делать всякие чудеса. Особенно с детьми... Усыпить, например, или заставить плясать. Ну, и мы договорились: как выйдем из города, я делаю большой палец вниз — и все затыкают себе уши. А зачем слушать? Ведь нам главное глядеть было, как мыши разбегутся. Только, если по правде, все это насчет ушей придумал не я, а человек по имени Одиссей[6]. Не вы, дядюшка Одиссей, а другой... который был древний грек. О нем еще Гомер писал... Не я, а другой... который тоже жил в Древней Греции... Помните, как...

Но тут дядюшка Одиссей прервал Гомера и попросил шерифа, чтобы тот остановил машину.

— Подождем ребят, — сказал он. — Я ведь обещал всех угостить пончиками. А мэр города сказал со вздохом: — Скоро выборы, и я не знаю, как буду оправдываться перед нашими налогоплательщиками... Шестьдесят долларов из городского бюджета выброшены на ветер! Как мы теперь сведем концы с концами?

Глава 6. СОРОК ФУНТОВ СЪЕДОБНЫХ ГРИБОВ

— Я не пойду сегодня на рыбалку, — сказал Гомер своему другу Фредди. Нужно опять помочь дядюшке Одиссею. Он там совсем запарился в своем кафе. А клев сегодня должен быть что надо!

Фредди великодушно предложил:

— Может, твоему дядюшке нужен еще помощник? Я могу тоже не ходить на реку. Это не обязательно.

— Он-то с удовольствием примет тебя, — сказал Гомер, — Чем больше людей ему помогает, тем для него лучше и веселей. Так он сам говорит. Но вот тетя Агнесса... Она всегда кричит, что у семи нянек дитя без глазу и что ей до смерти надоело видеть позади прилавка так много народу. Лучше, когда их много перед прилавком, говорит она.

— Ладно, Гомер, — сказал Фредди со вздохом. — Увидимся завтра. Принеси мне парочку пончиков...

Когда Гомер вошел в кафе, дядюшка Одиссей, как обычно, возился с одним из своих автоматов. На сей раз это был аппарат для поджаривания гренков.

— Что ты скажешь! — пожаловался дядюшка Одиссей племяннику. — Совсем разладилась эта штуковина. Ставлю стрелку влево, на «легкое поджаривание» — получается сухарь. Ставлю вправо, на «сильное поджаривание» — остается хлеб хлебом.

Дядя с племянником еще битый час вертели бедный прибор и наконец кое-как починили.

— А как теперь работает пончиковый автомат? — спросил Гомер.

— Прекрасно, — ответил дядюшка Одиссей, — С тех пор как богатая леди передала мне свой семейный рецепт, торговля пончиками пошла в два раза лучше. Да, ты помнишь ведь эту леди? Которая оставила на прилавке свой браслет, а он попал в тесто и потом внутрь пончика и его чуть не съел Руперт Блек? Знаешь, она теперь живет у нас в Сентерберге. Ее зовут Наоми Эндерс. Она прапрапрапраправнучка старика Эзекиеля Эндерса, самого первого жителя нашего города... И наследница всего состояния Эндерсов, а значит, владелица, во-первых, мельницы, а во-вторых, заводов, которые выпускают витамины на все буквы алфавита.